Пусть всё решится там. Там я всё объясню и расскажу.
— Хорошо, — у нее опускаются плечи, — как скажешь.
Она подчиняется моей воле и соглашается. Сейчас она такая послушная и покладистая девочка. Совсем не такая, какую я встретил две недели назад.
— По своей воле, — говорю с придыханием. — Я обещаю всё рассказать и объяснить, если ты пообещаешь, что выслушаешь меня и не будешь делать скоропалительных решений.
— Что расскажешь? — ее губы трясутся.
— Всё, что я скрывал. И… — не удерживаюсь, кладу ладонь на ее щеку и целую. Голодно, страстно, безрассудно. Дурю девчонке голову. Пудрю ей мозг. Она ничего не подозревает, лишь слепо верит моим словам. Чувствую себя последним подонком, но сейчас не время озвучивать правду. — Идем. Ты совсем продрогла.
— Ты отвезешь меня родителям? — ее голос дрожит. То ли от холода, то ли от страха вернуться вотчийдом.
— Нет, — говорю строго. — Ты поедешь туда одна. Вот, — протягиваю ей пачку денег, — на случай, если ты решишь не возвращаться домой и остаться здесь. Сам я уеду сейчас. Ближайший поезд будет вечером. У тебя будет время всё обдумать и принять окончательное решение.
Я не знал какое решение она примет, отчего щемило в груди. Я боялся не увидеть ее в назначенный день, что она решит остаться здесь, в другом городе. Но сказать правду вот так — я не решился. Не здесь и не сейчас.
Глава 12
Оксана
Я не понимаю, что делаю, не понимаю зачем я здесь. Просто делаю всё на автомате. Захожу в дом, скидываю обувь и поднимаюсь в свою комнату. Всё как и раньше, но сейчас я это делаю неосознанно. Это больше не мой дом. Здесь для меня все чужие. И я чужая. Единственный человек, которому я была бы рада — тёть Света. Вот только есть одна проблема — у меня нет эмоций. За последний день я выгорела полностью и просто жду своего часа.
Сон для меня стал не более, чем способом перемотать время.
Спускаюсь вниз и нахожу родителей в гостиной.
— Во сколько церемония? — мой голос безэмоциональный, а глаза пустые.
— Когда ты вернулась? — спрашивает немало удивленная мать. Я лишь молчу, дожидаясь ответа. Родители переглядываются. Мама встает и бежит к телефону. Рада она моему возвращению или нет — всё равно.
— Он сказал, что церемония переносится на завтра, — сообщает родительница, спустя пять минут.
Не знаю что уж у него произошло, но от этого только хуже. Пускай бы это закончилось сегодня. Я устало бреду по дому и выхожу во двор. В углу, слева от входа, располагается небольшая беседка, в которую я и направляюсь. Я потеряла всякое желание. Внутри меня не осталось той дерзкой и смелой девчонки, которая была готова бегать всю жизнь, только чтобы ее не заставили играть по чужим правилам. И вот я тут. Практически добровольно. Я поверила Кириллу, я устала бегать. Нужно лишь нарядиться в свадебное платье и сказать «да» на церемонии. И что тогда?
Меня окутала всепоглощающая тоска и я зарыдала. Зарыдала, вспоминая чужой город, в которой я уехала. Только попав туда, я поняла, что совершила непоправимую глупость. Кто и что меня будет ждать там. Кто так же раскроет мне свои «объятия» и пустит под крышу? Кому я вообще нужна? Я никому не нужна.
Родители фактически отреклись от меня, Кирилл… Кириллу я лишь временная надоедливая соседка. Он с первого дня буквально сквозил желанием передумать и выкинуть меня из своей квартиры. Вряд ли за это время что-то поменялось. Нэль! Как я могла забыть о ней? Надо было ехать к ней. Вместе мы что-нибудь придумали бы.
Краем глаза отмечаю как ко мне уверенно движется мать, недалеко от меня застывает и некоторое время мешкается на месте. На ее лице пробегает гамма эмоций — от сожаления и злости, до вселенского равнодушия. Так и не дойдя до меня, разворачивается и стремительно скрывается в доме.
Больше меня никто не беспокоит. Оно и к лучшему.
На следующее утро я поднимаюсь с рассветом, принимаю душ, делаю небольшие локоны, укладываю их в нехитрую прическу и наношу легкий ненавязчивый макияж. Кто бы мог подумать, что я буду так прихорашиваться перед чужим мне мужиком.
Встряхиваю головой. Надо отбросить такие мысли. Чужой не чужой, а сегодня станет частью моей «семьи».
Последний раз оглядываю себя в зеркале, отмечая как всё-таки мне идет этот наряд. Приталенное платье в пол с серебристым отливом. Кокетливо-открытые плечи. Спину украшает небольшой шлейф. Надеваю диадему, которая придерживает фату и спускаюсь вниз, где уже собрались все. Прохожу мимо незнакомого мне мужчины в черном костюме и оказываюсь в эпицентре событий.