— Мужчина, валите куда шли.
— Тебя не учили, что старшим нельзя грубить?
— Нет. Я сирота, — выпаливаю ересь, не известно откуда взявшуюся. Ну и ладно. По факту — теперь так оно и есть. К родителям я больше не вернусь.
Он уходит, а у меня зуб на зуб не попадает. Просто дикую скачку устроили. Стою и хлюпаю носом.
Брр. Холодно то ка-ак. Если бы я знала, кофту хотя бы взяла с собой. Не думает у меня голова надолго вперёд. Не думает. Ощущаю как что-то тёплое обволакивает мои плечи и кошусь в сторону. На мне чёрная мужская спортивная кофта, а это значит…
— У тебя совсем тёплых вещей нет?
— Не-а, — мотаю головой. И так вдруг уединится захотелось.
— Чего пританцовываешь и по сторонам оглядываешься? Уж не ищет ли тебя кто.
— Кустики ищу, — не чего выдумывать то, чего нет.
— Пошли ко мне, — обхватывает меня за талию и куда-то тянет. Ой, мамочки. Страшно мне что-то. Да и ногами стараюсь упираться. Да куда там. Разве против этого шкафа попрешь. — Боишься меня? — ухмыляется.
— Вот ещё! — дура. Гордая я, но всё-таки дура. С неизвестным мужиком тащусь. Куда докатилась. Хотя, знаем мы куда. От одного мужика сбежала, к другому в лапы попала.
— Паспорт с собой? — останавливаемся около многоэтажки.
— С собой, — и руки протягивает. Невольно морщусь. — У меня ничего нет, если ты собрался кредит на меня брать.
— Я должен быть уверен, что не притащу в свой дом малолетку. Мне неприятности не нужны.
Дело говорит. Вытаскиваю из рюкзачка ненужную мне книжечку, всё равно денег нет. Хотя нет, почему не нужная. Сейчас вот пригодилась.
— Северицкая Оксана Трофимовна.
— Лучше просто Ксю, — он вопросительно выгибает бровь.
Ну что теперь?! Надоел.
Впечатываю ему в грудь его же кофту, выхватываю паспорт — он может ещё понадобится, и на порывах разворачиваюсь, чтобы уйти.
— Стой. Какого ты года? Не успел посмотреть.
— Девяностого.
— Начало, конец? — недоверчиво изгибает бровь. Вот прилип.
— Три дня назад было.
— И ты сразу после дня рождения сбежала?
— Откуда? — дыхание перехватывает. Он же не догадался? Ведь правда?
— Где до этого жила? Я не верю, что ты больше нескольких дней на улице обитаешь. Слишком чистая ты для бродяжки.
— Не твоё дело, — срываюсь.
— Я тебе помощь предлагаю, а ты грубишь, — разворачивается и идёт к подъезду.
— Можно хотя бы в туалет схожу?
— Можно, — кидает через плечо и скрывается в подъезде. Срываюсь с места, чтобы успеть поймать закрывающуюся дверь.
Выхожу из ванной и улавливаю приятный аромат из кухни. Ох, на это мой живот реагирует сразу. Как неловко. Не успела на кухню заглянуть, а меня уже сдали с потрохами.
— Ты когда последний раз ела? — не оборачиваясь ко мне, спрашивает хозяин квартиры.
— Вчера днем.
— День назад? — даже оборачивается. Удивлён? Да, не подумала о запасах. Не каждый день всё-таки убегаю.
— Можно мне хотя бы чай? — спрашиваю не своим голосом. Каким-то умоляющим. Скатилась девка. Ты ещё на колени перед ним встань.
— Садись, — кивает на стоящий угловой диванчик.
Послушно сажусь, чтобы не испытывать его терпения. И всего через минуту передо мной ставится бокал чая.
— Моя оплата, — кратко произносит и подставляет щеку.
— Чего?
— Я требую поцелуй. В щеку. Как оплату компенсаций за мои неудобства.
— Вот ещё.
— Я всего лишь дружеский поцелуй прошу, — смотрит на меня в упор. Я даже чувствую его дыхание на лице.
Пока я нахожусь в некой прострации, он уже занимает прилегающую сторону углового дивана. Не стал настаивать, а ведь может всё силой получить. Вот не верю, что он такой хороший.
— У тебя кто-нибудь есть? — спрашиваю, а сама обхватываю горячую кружку, чтобы согреть руки, так как кровь уже стынет от страха спрошенного.
— Чего? — поднимает на меня хмурый взгляд.
— Женат спрашиваю?!
— Нет, — отпивает кофе. — И не с кем не встречаюсь.
Дальше пью чай в тишине. Всё, что хотела я узнала. Допиваю чай, ополаскиваю бокал за собой и склоняюсь рядом с ним, чтобы оставить на прощание благодарственный поцелуй в щеку.
— Можешь у меня остаться, — доносится мне в спину около двери. — У меня есть свободная комната, — оборачиваюсь, а он смотрит, прожигая душу. — Но. Всего на две недели.
— Этого мне будет достаточно.
Глава 3
Кирилл
Встаю я рано, и не церемонясь "чувствами" гостьи — захожу к ней в комнату. Она, понятное дело, пугается и быстро подскакивает. Спала она в уличной одежде и из этого следует резонный вопрос: