Переведя взгляд на другую половину зала, Тайвин увидел ещё одну «защитницу бедных и радетельницу за веру». И любительницу оружия, поединков и всего, что с ними связано. Странное новое увлечение Арьи он не понимал, но она, хотя бы вела себя соответствующе леди, помогая приюту и посещая септу, а не самолично шатаясь по Блошиному Концу. Сейчас, побывав на утренней молитве вместе с сестрой, а заодно и на «утренней битве Мартелла», его жена расположилась в первом ряду, привычно заняв место между Сансой Тарли и матерью. Взгляд Тайвина помимо его воли скользнул по вытянутому овалу её лица, длинной шее, едва заметно тронутой солнцем — чуть больше чем, того следовало для благородной леди, отметил бледно-голубой топаз, блестевший в скромном вырезе платья и высокую, упругую грудь, укрытую тёмно-синим шёлком. Весь облик Арьи был пронизан сдержанностью и достоинством. Именно такой и должна была быть жена лорда-десницы и Хранителя Запада. Но Тайвин знал, что скрывается за этой оболочкой, и одно это знание заставляло его кровь вскипать в венах. Эта женщина… Он всё ещё был зол на неё, стоило ему вспомнить дни и ночи её поисков и мучительного одиночества, когда он понял, что её больше нет и не будет. От чего она предпочла побег разговору с ним, собственным мужем? Его не устраивало её объяснение произошедшему. Нет, он не сомневался в том, что был отравлен, но то, как она сбежала, не дав ему ни шанса очистить своё имя, безоговорочно прировняв к тем, кто поднимает руку на жён, рождало в нём волну гнева. Разве он не был добр к ней? Разве не был терпелив, ожидая, пока она не привыкнет к нему, и лишь потом предпринял очередную попытку близости? Разве не выполнял все её просьбы? И после всего этого она отплатила чёрным неверием. Сбежала. Скрыла от него сына. А сейчас, в столь неспокойные времена, повела себя, как самый верный его соратник.
Словно почувствовав его взгляд, Арья подняла глаза. На сосредоточенном лице едва уловимо проступил вопрос.
Усилием воли подавив волну раздражения, Тайвин уставился на проход по центру зала. Эта женщина имела какой-то дьявольский дар даже ничего не сделав выводить его из себя, заставляя его снова и снова возвращаться к тому, что вряд ли уже возможно…
— Пора начинать, — тихо поговорил Рендилл Тарли, вырвав Тайвина из омута мыслей, которые с некоторых пор с непозволительно лёгкостью врывались в его голову и никак не желали её покидать.
Тайвин, кивнув, махнул рукой. Прошлое заседание закончилось его собственным постыдным допросом, в котором он, Тайвин Ланнистер сказал всего лишь одно слово — «невиновен». Он не питал иллюзий относительного того, что все сразу ему поверили, но был не намерен снова поднимать тему участия Арьи и его самого в смерти Роберта. Они заседали уже который день, пташки Вариса и его собственные шпионы шныряли по всей Королевской Гавани, но загадка смерти Роберта так и оставалась загадкой. Сейчас многое зависело от того, что скажет гвардеец, стоявший на посту до Джейме.
— Сир Меррин Трант, — объявил Рендил Тарли.
Сир Меррин уверенной походкой направился к свидетельскому месту. Поклонившись королеве и судьям, гвардеец воззрился на Тайвина.
— Сир Меррин, — обратился к свидетелю лорд Тарли. — Это вас сменил на посту сир Джейме Ланнистер в тот вечер, когда был убит король?
— Да, милорд.
— Расскажите о том дне, сир Меррин.
— Его Величество утром посетил псарни, потом конюшни. Его сопровождали я и сир Барристан. К обеду он уже возвращался к себе в покои. По пути встретил леди Ланнистер. Они поговорили. Его Величество пригласил миледи к себе.
По залу прокатился гул. Тайвин, вскинув голову, заметил, как люди зашептались меж собой. Дженна, сидевшая напротив него, нахмурила брови. Как и оба Старка, расположившиеся в одном ряду с ней. Арья, сцепив пальцы в замок, сидела недвижимо, подобно статуе. Санса Тарли, подхватив её под локоть, что-то тихо говорила ей на ухо.
— Сир Меррин, после того, как Его Величество вернулся к себе, кто к нему приходил?
— Подали обед. А потом пришла та женщина и сказала, что государь посылал за ней. Я спросил у Его Милости, впускать ли её. Он велел впустить. Больше за время моего дежурства никто не входил и не выходил из покоев.
— Вы в этом уверен, сир Меррин?
— Уверен, милорд.
— Но как такое возможно? Если никто за время дежурства всех гвардейцев не посещал короля, кто его тогда убил? — изумился лорд Талли.
— Значит кто-то из них лжёт! — пророкотало под сводами тронного зала.
Мысленно усмехнувшись, Тайвин сцепил пальцы — случилось то, чего он ждал уже давно — Станнис Баратеон вступил в игру, самолично явившись на суд. Иссушенный ветрами Штормовых земель и пропитанный солью суровых вод Драконьего Камня, он не был похож ни на своего младшего брата, ни на старшего. В его облике не было изнеженности Ренли и следов чревоугодия и непомерных возлияний Роберта. Он был весь словно высечен из камня, готовый стоять до конца.
Краем глаза Тайвин заметил, как дёрнулся Ренли — встреча с братом явно не входила в его планы.
— И кто же по вашему лжёт, лорд Станннис? — холодно поинтересовался Хостер Талли, когда Баратеон поравнялся со свидетельским местом.
— Тот, кому есть что скрывать! Сир Джейме Ланнистер!
— Вы обвиняете сира Джейме, что он покрывает кого-то из своей семьи?
— Или, что он сам убил короля!
— Сир Джейме?!
— Да, сир Джейме Ланнистер, чтобы скрыть тайну рождения принцев.
— Что вы такое говорите?! — вопрос Речного лорда потонул во всеобщем гуле.
— Мой брат не был отцом ни одному из принцев — все они дети королевы Серсеи, рождённые от её брата Джейме Ланнистера!
Повисшая в зале тишина была сродни той, что царят в криптах. Первой пришла в себя Серсея:
— Как вы смеете?! — голос её звенел от гнева.
— Да, я смею! — казалось, Станнис только этого и ждал. — Я смею и я обвиняю вас, Ваше Величество в измене моему брату и в его убийстве, совершённом либо по вашему приказу, либо при вашем ведении!
— Ваши слова — ложь и клевета, и вы ответите за них!
— Мои слова правдивы, и я докажу это!
Внутри Тайвина всё клокотало от гнева. Сотни устремлённых на него и на его дочь глаз кололи не меньше, чем мечи врагов дома Таргариен, вплавленные в Железный Трон много столетий назад, а сейчас впивавшиеся ему в бока. Прищурившись, Тайвин вперил взгляд в Баратеона:
— Так предъявите свои доказательства!
— Я могу вызвать свидетеля, лорд-десница? — проговорил Станнис, нисколько не сомневаясь в том, что ему не посмеют отказать.
— Вызывайте, — бросил Тайвин, и откинулся спиной на сталь трона, пронзившую его холодом, словно морозной стужей.
— Лорд Эддард Старк!
По залу, подобно ветерку, пронёсся шёпот.
— Лорд Старк! — холодно призвал Тайвин отца Арьи.
Нед Старк повиновался.
Станннис, отступив, молча смотрел, как Тихий Волк шёл в сторону возвышения. Поступь его была тяжела, а взгляд хмур.
Дождавшись, пока Нед Старк займёт свидетельское место, Тайвин задал вопрос:
— Что вы можете сказать, о том, что мы услышали от лорда Станниса, лорд Старк?
— … Мне нечего на это сказать, — ответ был тих, а голос лорда Эддарда ровен.
— Лорд Станнис, поясните, что мы должны услышать от вашего свидетеля? — сухо обронил Тайвин.
— Лорд Старк прибыл в столицу дабы узнать причину смерти своего друга и наставника лорда Джона Аррена, — удостоив тяжёлым взглядом своего «свидетеля», начал Станнис. — Он узнал, что лорд Аррен перед смертью изучал книгу «Великие дома Вестероса», в которой сказано, что все рождённые в роду Ланнистер — светловолосы, а в роду Баратеон — темноволосы.
— Это так, лорд Старк?
— Джон Аррен изучал эту книгу, — голос Тихого Волка по прежнему был ровен и отрешён.
— И к каким выводам он пришёл?
— Мне это не известно.
— Этот вывод очевиден! — вмешался Станнис.
— Судя по всему, не для всех! — осадил его Тайвин. Донёсшееся до него недоумённое бормотание Хостера Талли бальзамом легло на душу — «В роду Старков до Рикарда тоже светловолосых не было…». — Вы знаете с какой целью лорду Аррену понадобилась эта книга? — Тайвин вновь обратился к Неду Старку.