— Ммм… Это бесподобно! — щурясь от удовольствия, сказал я и отправил в рот вторую половину пирожка.
— Я что-то не понял! Почему это Урсула мне только один пирожок положила, а тебе целых три? — возмутился Лех.
— Потому что Гор — её любимчик! — хохотнули почти одновременно братья-орки и синхронно продолжили работать ложками. Они вообще многое неосознанно делали синхронно.
— Радуйся, что тебе хоть что-то перепадает, — нахмурился Глеб.
— Это почему это? — возмутился оборотень.
— Потому что кто-то в прошлом семестре на всю столовую Урсуле в любви признавался, чуть ли не замуж звал, а потом назвал именем сестры — Беррой! — напомнил Ник Ветров.
— Радуйся, что тётки у нас не злопамятные, — буркнул Гролл, громко прихлёбывая из кружки.
— А то ещё припомним, что породниться с нами грозился! — добавил Баррон.
— И заставим! — подытожил Дрейк и расхохотался.
Следом за ним расхохотались все ребята за нашим столом. Даже вечно серьёзный Василь не сдержал улыбки.
— Понял, принял, — буркнул Лех, и, бросив печальный взгляд на шустро исчезающие с моей тарелки пирожки, занялся изучением содержимого своих тарелок.
— Кстати, Гор, — обратился ко мне Фил Ветров. — Что от тебя хотел ректор? Неужели спалил, как ты через окно в аудиторию попал?
— И как ты вообще на тринадцатый этаж забрался? Телепортация? — уточнил эльф Дайланиер.
— Это вряд ли, студентам телепортация по территории академии запрещена, — заметил Эдвард.
— Я свои секреты не раскрываю, — отмахнулся я и обратился к сидящему напротив меня Алексу: — Кстати, Берг, спасибо ещё раз, что открыл окно. Если бы не твоя помощь, я бы в лучшем случае опоздал. В худшем — даже думать не хочется.
Я пододвинул к Алексу через стол последний пирожок с ливером вместе с тарелкой. Парень удивлённо посмотрел сначала на пирожок, потом на меня.
— Если ты не будешь, я съем? — облизнулся Лех, гипнотизируя взглядом тарелку.
— Спасибо, Гор! Они действительно бесподобные! — поблагодарил Алекс и, под расстроенный вздох оборотня, отправил пирожок в рот.
Я же похлопал оборотня по топорщащемуся карману, в котором звякнули золотые монеты.
— Ты, я смотрю, сегодня и так в плюсе, — напомнил товарищу. — Не стыдно на друзей спорить?
— Зато я единственный, кто верил в тебя! — гордо заявил Лех.
— От ставок воздержались только Василь с Алексом. Лех, хитрый хвост, сорвал куш, — добавил Ник.
— А ты, значит, тоже ставил на моё опоздание? — догадался я.
— Виновен. И уже наказан золотыми. В следующий раз буду в тебя верить сильнее, — пообещал Ник, театрально прижимая руку к сердцу, которое почему-то по его мнению оказалось справа.
Остаток обеденного перерыва мы провели, обсуждая планы на вечер и бесподобные орские пирожки. Половина группы, кроме орков и оборотней, раньше только слышала о них. Или, как в деревне Василя, пробовали, но местные аналоги, с тестом в матрас толщиной и начинкой с гномий напёрсток.
— Интересно, как вообще эти орские пирожки придумали? Вроде бы в составе ничего особенного, но я никогда не пробовал ничего вкуснее! Мне кажется, даже во дворце императора никогда о подобном блюде не слышали, — задал вопрос Алекс.
Орки на другом конце стола синхронно хмыкнули.
— С голодухи придумали, не секрет это. Давно дело было. Ещё бабка наша мелкой была, она и рассказывала. Война тогда шла долгая и тяжёлая, — горько вздохнув, начал рассказ Гролл.
— И год неурожайный. Будто проклял кто. Поголовье скота сокращалось: кормить было нечем, почти всю живность под нож и пустили, — продолжил Баррон.
— А жрать хотелось. И очень, — добавил Дрейк.
— Всем народам тогда пришлось несладко. В войне вообще нет романтики. Один ужас, голод, мор и разруха. Нам тоже несладко пришлось, но оркам реально сильнее всех досталось, — погладил медную бороду Василь и отхлебнул из кружки.
— Многие семьи своих сыновей, даже подростков отправляли воевать, чтоб хоть не от голодухи помирали, — сказал Гролл.
— В деревнях же оставались старики, жёны, да совсем мелкие орчата, — подхватил рассказ Баррон.
— Ну, вот собственно, тем, что от забоя скота оставалось, и перебивались — потрохами да копытами. Ничего другого не было, мясо-то всё в войска свозилось, — пожал плечами Дрейк. — А орки не могут на травке да грибочках выжить, даже дети. Вот и додумались прабабки из потрохов пирожки стряпать. На том и протянули. А рецепт этот хоть и пытались повторить в других мирах, да всё не то.