Меня резко отпустили и понятия не имею, как мне удалось не упасть. Головокружение как рукой сняло и я могла различать все вокруг. А так же смогла понять почему не упала — некая сияющая, полупрозрачная материя удерживала меня. Когда шатен заметил, что головокружением я уже не страдаю — материя растворилась и меня снова подхватили под руку, крепко прижав к себе.
— Пешком или карета? — резко спросили меня. Конечно, резким это нельзя было назвать, но для меня это было оооочень резким.
— А, да… Далеко идти? — мутно улыбнувшись, спросила в свою очередь я. Алмаз ухмыльнулся и покачал головой.
— Смотря что в твоем понимании значит «Далеко» — не без усмешки ответили мне. Понравилось ли мне это? Разумеется нет.
— На карете, — буркнула я и сделала вид, что рассматриваю все вокруг.
И в действительности: тут было все по-другому. Другие дома, другие улочки, другие люди… и мода другая.
Но было то, что не менялось. Это высокомерные дамы, которые смотрят на всех, как муха, ну вы поняли на что муха смотрит! А когда увидели меня с самим королем… Глазенки на лоб полезли! Две дамы двинулись к нам, улыбаясь Алмазу и высоко держа голову. Король заметно напрягся, но руку и не думал мою отпускать.
— Здравствуйте, король, — без реверансов и поклонов проговорили они, сверля его и попутно меня взглядом, а потом и вовсе забили, встав прямо перед ним.
Честно? Они были красивыми. Я бы даже сказала очень красивыми. Я заметно проигрывала на их фоне и… Пусть я и не люблю Алмаза и никаких чувств любовных этот человек у меня не вызывает — прическу им очень поправить захотелось… и макияж немного тоже не помешало бы поправить!
С Алмазом они напрямую заигрывали, и пусть он держался от них холодно и отстранено — меня это откровенно бесило. Одна намекнула на то, что я — его слуга, а потом фразочка «Ой, это же принцесса Ева… Не узнала, милочка, вы стали хуже выглядеть! Вам плохо?» На это я зло улыбнулась, но промолчала… Но им же мало этого было, боже мой! Вторая фифа «нечаянно» поцарапала мне руку своими когтищами.
— Ой, дорогуша, прости! — тоном полным раскаяния проговорила она… А вот улыбка показывала, что это была специально сделано. Ну что ж… Стервочки, да? Хорошо!
— Ничего, дорогая. Надеюсь, вы меня ничем не заразили, но все же по приезду в замок я обязательно попрошу обработать эту царапину, — мило улыбаясь выдала я.
Пока мой спутник разговаривал со второй о непонятном для меня, та, что была более выпендрежная, шепнула мне «Милочка, не лезь сюда! Скройся!». Я же опять улыбнулась, мило так, я бы даже сказала ласково. Пусть бесятся, меня это, к сожалению для них, не волнует.
Но они хотели, чтобы я взорвалась или ушла и доводили. Опять в очередь подошли далеко нелестные, но хорошо скрытые поддельной вежливостью слова обо мне. Алмаз молчал, ну, а я, что я? Я молчать не собиралась.
— Знаешь, Алмаз, я пойду. Я устала с дороги и эта компания… эм… Не кажется мне подходящей даже для того, чтобы стоять с ними в проходном дворе, — и с улыбкой полной поддельной, я бы даже сказала, ядовитой вежливости я освободила свою руку из плена шатена и не менее гордой походкой пошла к карете, которая, кстати говоря, уже подъезжала.
— Правильно, дорогуша, тебе пора… пора занять свое место — съязвила, обливаясь радостью рыженькая.
Раньше считала, что все рыжие девушки милые, приветливые, веселые. Ошибалась. Этой рыжеволосенькой мегере хотелось ударить по лицу. Но я, черт возьми, принцесса, вся вежливая, воспитанная при дворе. Поэтому вместо того, чтобы вмазать ей — я просто развернулась, улыбнулась, снова взяла за руку короля. Дамочки офигели, а я не могла этим не воспользоваться.
— Раз уж вы говорите мне занять свое место — пожалуйста. Буду рада быть на нем раз вы так на этом настаиваете, — со взглядом полного превосходства проговорила я. Не знаю, что произошло, но эти двое просто взбесились и головы их упали вниз.
— Из страны руин в страну великолепия… Хорошо ты устроилась… Конечно знала я, что и в столице вашего… эм… государства хромает этика и воспитание, но чтобы до такого… Необразованная. И как тебя еще могут принцессой называть… дочь вождя дикого племени! — закончить брюнетке не дал Алмаз.
— Ты все сказала, Адалинда? — зло, подчеркивая каждое слово, проговорил шатен.
— Я не хочу, мой дорогой братец, чтобы эта была в нашей стране даже служанкой! — взвизнула она на площади. Люди оборачивались, что-то начинали делать, но смотреть себе не разрешали. Теперь я поняла, что все мы тут далеко не из простых.