Как только драконица купила материал нужной расцветки, почувствовала тяжелый взгляд орда. Горячий, дикий, находящийся на грани срыва. Жатар. Прошел год, но у них так ничего и не произошло. Ниналия себе не позволяла, а Жатар не требовал. Молодая женщина понимала, что мужчина ждет ее добровольного согласия. Других женщин он не приводил к себе, но и к ней никого не подпускал, ревностно охраняя от всех.
С каждым днем она все больше тянулась к нему, подозревая в себе истинную пару его зверю, но совесть, обреченность и израненная душа не давали ей покоя. Ниналия не позволяла себе любить, зная, что ее дочь и сын испытывают то же самое.
Но даже жертвенность в желаниях сильного мужчины и твердой женщины не могла не дать последствий. Страсть, безумное желание, сжимающие обоих с громадной силой витали вокруг них, и жители мерта ждали взрыва. Драконица старалась не думать об этом, отрешиться от этой, сводящей с ума, потребности.
Ниналия заботилась о детях и нуждах своей новой семьи. Была настоящей женой вождя мутари, хотя физически не имела с ордом никакой близости, даже прикосновений, панически избегая его. Но каждый оборотень мерта считал ее женой орда, как и сам Жатар. Мужчина терпеливо ждал, зная, что природа потребует свое, и женщина добровольно к нему придет, а потом… он не отпустит ее.
Отвернувшись от пристального взгляда мутари, Ниналия пошла в конец рынка, и случайно налетела на старушку. Мгновенно перехватила ее рукой, предупреждая падение старой дряхлой женщины.
— Простите, терина, — извиняясь, произнесла Ниналия. — Я шла быстро и не заметила вас.
Как только она сказала слова, попыталась убрать руку, но это у нее не получилась, так как женщина не отпускала. Ничего не понимая, драконица посмотрела в лицо старухе и ахнула.
Старая женщина была в черном капюшоне, закрывающим ее лицо с черными символами и белые глаза без зрачков. Провидица.
Ниналия замерла, не зная как быть, чтобы не обидеть старую женщину и ни в коем случае не намекнуть, что она видит провидицу, преследуемых красными кардиналами, так как они были прокляты.
— Простите.
— Ты… — прокряхтела старуха. — Ты звала меня и я пришла.
— Я…
— Скажу мало, но слушай внимательно.
Ниналия кивнула и стала ожидать заветных слов. Старуха молчала, а потом облизнула сухие губы и произнесла:
— Будь женой своему орду и дари жизнь, призывая детей к пути. Танец красной ленты закроет яркий свет. И как только кровь прольется на нож, не нужны будут слова.
— Простите, но… — сказала Ниналия, желая получить объяснения.
— Иди, жена орда. Иди… — и женщина отбросила руку Ниналии, а потом исчезла в толпе.
Ниналия, попыталась пойти за ней, но провидицы нигде не было. Молодая женщина не понимала, почему нельзя было нормально сказать, а не кидаться догадками.
Кровь. Красная лента. Призывать детей к пути, если дарить жизнь… То есть она увидит своих детей, когда придет время, только если будет женой орда? Молодая женщина с силой сжала материал и закрыла глаза, пытаясь не паниковать, а думать трезво.
— Ниналия, ты плохо себя чувствуешь? — резко спросил Жатар, оказавшись перед ней, обхватывая огромными мозолистыми ладонями ее плечи.
Драконица лишь пожала плечами, всматриваясь в грубое лицо сильного оборотня. Она так боялась радоваться жизни, быть женой и вновь матерью, что ей стало не по себе от будущей перспективы.
Конечно, подсознательно, она хотела этого, но не допускала такой возможности. Но правильно ли поняла слова старухи?! А если это ложь… Дети?! У нее от Жатара будут дети? Значит, орд действительно ее истинная пара, в чем она была уверена уже давно.
Ниналия не любила ходить вокруг да около, когда все ясно и понятно. Другое дело, когда запрещаешь себе во благо или в наказание, преследуя свои цели. А сейчас все барьеры убраны… Что получится, когда она даст волю чувствам и сама придет к своему мужчине?
Смотря в дикие глаза оборотня, готового в любой момент предъявить на нее права, Ниналия понимала, что нужно все решить спокойно и не кидаться в крайности. Пути назад не будет, Жатар не отпустит, если получит желаемое.
— Я хочу домой, — тихо произнесла драконица.
— Я предупрежу брата, и поедем домой, — произнес орд и, взяв ее за руку повел за собой в сторону площади к их соплеменникам.
Как только они оказались в мерте, Ниналия пошла к себе, не сказав ни слова своему орду. Немного погодя, она пошла в парну, отапливаемую избу для помывки, чтобы скинуть с себя дорожную пыль и понять себя. Долго сидела она на верхней скамейке, обхватив себя за ноги, думая и решаясь.