С лестницы доносится голос, и я поворачиваю голову на звук.
— Это что…
— Это Эмилио, — заканчивает за меня Акс, вставая и хмурясь. Я посылаю ему безмолвную благодарность за то, что отвлек нас.
— Почему бы тебе не спуститься и не узнать, где они были, я спущусь через минуту.
Я жду, пока Акс выйдет из комнаты, прежде чем скинуть маску со своего лица, позволяя всему страху, который я чувствую, всплыть на поверхность. В последнее время я болела без причины, все время голодала. Это может быть что-то другое. Возможно, стресс. Я пытаюсь подсчитать свои последние месячные и понимаю, что у меня их не было с первых дней в Гробнице.
Черт!
Как же блять можно быть такой дурой? Избегать мужчин всю свою чертову жизнь, а потом, наконец, влюбиться в одного и забыть о самых элементарных вещах, о которых мне следует беспокоиться в первую очередь. Если бы Акс больше общался с женщинами, он, возможно, заметил бы это. Как бы то ни было, я не могу себе представить, что такая мысль вообще могла прийти ему в голову.
Моя рука опускается на живот, и тошнотворное осознание овладевает мной.
Я, блядь, беременна.
Мне нужно будет найти врача, чтобы быть уверенной, но у меня почти нет сомнений. Я понятия не имею, как отреагирует Акс, но я могу только предположить, что он сойдёт с ума и будет в бешенстве. И что мы чёрт возьми, будем делать? Я не гребаная мать, и в этом мире я никогда не хотела бы растить ребёнка.
Ребенок Акса. Мой ребенок.
Черт.
Глава семнадцатая
Аксель
— Акс! — Подбадривает Эмилио, когда я спускаюсь по лестнице.
Я останавливаюсь внизу и издаю смешок при виде строго пса.
— Что, черт возьми, с тобой случилось!
Эмилио улыбается, похлопывая по жилету.
— Ну, я не мог присоединиться к вам, не получив сначала кое-что из своих вещей, — загадочно говорит он.
Его одежда высокого класса, благодаря чему он выглядит гораздо более обеспеченным, чем любой другой здешний посетитель. Его волосы и борода подстрижены, и если бы я не знал, что этот человек сбежал из тюрьмы неделю назад, я бы никогда не догадался. Я смотрю на свою новую одежду и пожимаю плечами.
— Бармен, принеси нам выпивку! — Говорит Эмилио, бросая несколько монет на стол.
Мужчина за стойкой бара пытается достать нам всем кружки, и мне приходится снова посмеяться над разыгрываемым шоу.
— Приятно снова получить свои деньги, а, Эмилио?
— Можно и так сказать, — отвечает мужчина, садясь напротив меня протягивая руку.
Я крепко сжимаю его ладонь в своей руке, одновременно кивая его людям, стоящим вокруг.
— Я рад, что ты пришел.
— Я тоже, мой друг, я тоже. Где все остальные? Твоя женщина? Итан?
— Анна наверху, что касается остальных, нам нужно поговорить.
— У тебя есть место?
Я поднимаю руки, указывая на здание, и он хмурится.
— Нет, нет. У меня есть место, я снял дом на другом конце города. Мы пойдем туда, чтобы поговорить.
Я поднимаю брови, глядя на мужчину, а он только понимающе улыбается.
Чертовы итальянцы.
— Я пойду, скажу Анне.
Я возвращаюсь в нашу комнату только для того, чтобы найти Анну, спящую на кровати, платье брошено на пол. Легкая бледность на ее коже все еще присутствует, хотя улыбка украшает ее лицо во сне, когда она обнимает свое тело. Я слегка улыбаюсь, целую ее в лоб, прежде чем оставить ее отдыхать и отправиться на поиски Брута, которого я нахожу одного внизу.
— Следи, она отдыхает. Если она проснется, дай ей знать, что я скоро вернусь.
Брут кивает, собираясь занять свое место за нашей дверью. Довольный, что о моей женщине позаботятся, я следую за Эмилио в его предполагаемое место.
— Откуда у тебя деньги, старик? — Спрашиваю я, пока мы наблюдаем, как несколько его парней плетутся позади.
Горожане обходят нас стороной, но это отличается от того, что я обычно вижу. То, как они смотрят на Эмилио, похоже, что он король, в их понимании, которым, я полагаю, для них, он и является.
— Я годами хранил некоторые вещи подальше от Гробницы, — объясняет он, понизив голос, даже когда улыбается и машет людям, проходя мимо.
Я должен сопротивляться желанию закатить глаза, сейчас этот человек, безусловно, чувствует себя в своей стихии.
— Это то, что заняло так много времени? — Спрашиваю я, чувствуя искру нарастающего гнева. — Ты понимаешь, что нам могла понадобиться помощь?
Эмилио машет на это рукой.
— Доверься мне, мой друг. Теперь я буду гораздо больше полезен. Ах, вот мы и пришли. — Эмилио подходит к дому, безусловно, самому большому в квартале.
— Как, черт возьми, ты вообще нашел это место? Ты приехал сегодня?
— Я спросил, — говорит Эмилио, пожимая плечами. — Удивительно, как люди открываются хорошо одетому мужчине. Идиоты.
Несколько горожан смотрят, как мы поднимаемся по лестнице в нелепый дом, и в моей голове зарождается идея. Вспышка и деньги, безусловно, ослепляют людей, не так ли?
— Я полагаю, ты развлекал всевозможные компании, верно, Эмилио? — Спрашиваю я, когда мы входим, мои глаза быстро бегают по комнате, осматривая непривычную роскошь.
Он смотрит на меня немного подозрительно, но кивает.
— Да, можно и так сказать. Почему ты спрашиваешь?