Не то, чтобы я удивлен.
Сейчас только середина утра, а стража Текира уже разрывается на части в поисках Итана и их пропавшего человека. Они не найдут пропавшего, благодаря отношениям, которые я установил с кузнецом, у которого, к счастью, довольно большая кузница. Итана нужно вывезти из города как можно скорее.
Черт, может быть, нам всем просто нужно уйти. Как бы невероятно ни звучало убийство этих ублюдков, у нас и близко нет необходимой нам рабочей силы без дополнительных сил местной охраны.
— Что бы вы сделали, если бы я сказал, что могу освободить вас от Дозора? — Спрашиваю я за кружкой эля.
Два охранника, Джон и Питер, которых я нашёл, оба настороженно смотрят друг на друга.
— Так говорить опасно прировняют к измене, — медленно говорит Джон, и Питер кивает.
— Забавно, — говорю я, взбалтывая жидкость в стакане, — это всего лишь беседа, а уже измена, и рядом те, кто может наказать тебя за это.
Я уверен, что это звучит привлекательно для них. Жестокий человек, проходящий через их город, предлагает позаботиться о проклятии существования Текира.
Однако, несмотря на грёбаных стражей, трусость — это слово дня.
Нас всего полдюжины, мы не можем этого сделать таким составом. Возможно, мы сможем их победить, но не без больших потерь. Я не буду рисковать Анной, а Итан вообще сейчас не способен ни на что из-за своей ноги.
Возвращаясь к Эмилио, я выбираю безлюдные закоулки ещё не готовый столкнуться с Дозором. К счастью, стражи громкие, и их легко избежать. Они всего в одной улице отсюда, я наконец-то добираюсь до Эмилио и легко проскальзываю внутрь.
Войдя в комнату, мои глаза осматривают все, оценивая, что я пропустил. Итан выглядит лучше, чище и нога перевязана, смотрит на Сэмми влюбленными глазами. Брут рассеянно ковыряет в носу в углу, но коротко кивает мне. Я слышу слабый акцент Эмилио из другой комнаты, но что меня действительно интересует, так это маленький мальчик, сидящий у ног Анны. Ему примерно лет девять, может чуть больше, он выглядит неряшливо, как многие уличные дети. Рядом с ними стоит поднос со сладостями, но мальчик практически запихивает в рот какую-то кашу, а Анна смотрит на это с нежностью.
— Кто это, черт возьми? — Спрашиваю без предисловий, и мальчик смотрит на меня со щеками бурундука.
— Омер, — отвечает Анна, — это тот, с кем я разговаривала на днях, о котором я тебе рассказывала.
Я хватаю Анну за руку, отводя ее в сторону.
— И какого черта он здесь делает? Ты понимаешь, что он сейчас видел Итана? Он может все испортить!
— Акс, я вижу, ты познакомился с последним благотворительным делом твоей женщины, — говорит Эмилио, входя в комнату. Я пристально смотрю на Анну и наклоняюсь ближе.
— Это что шутка? Что всё это значит? — Спрашиваю я, переводя глаз с её ещё плоского живота на ребенка.
Ее глаза сужаются, и я могу сказать, что задел за живое, но прежде чем она успевает открыть рот, раздается стук в дверь.
— Стражи! Открывайте.
У всех в комнате расширяются глаза. Итан с помощью Сэмми быстро встает с дивана. Проклиная его медлительность, я беру его за руку и тащу назад, пока Эмилио наблюдает, направляясь к двери.
— Минутку! — Кричит он.
Как только я закрываю дверь шкафа, открывается входная дверь, и по комнате раздаются тяжелые шаги.
Глава двадцать восьмая
Анна
Я чувствую, как жар приливает к моему лицу, когда в комнату входит не кто иной, как Тахар, а за ним охранник, которого я разозлила ранее. Мои глаза устремляются к шкафу, и я мысленно молюсь, чтобы Акса и Итана не обнаружили.
— Привет друзья! — Распинается Эмилио. — Что привело вас сюда в это прекрасное утро?
— Не такое уж прекрасное утро, — комментирует Тахар, переводя взгляд с меня на Омера, который все еще сидит у моих ног.
Я чувствую, как мальчик прижимается ко мне, и меня охватывает чувство защиты.
— О? Что ж, возможно…
— Один из моих людей пропал без вести, — перебивает Тахар. — И заключенный совершил побег. Не сбежал, освободился. Тем не менее, мои люди прилагают все усилия и ищут их, в довесок ко всему, твоя девица хамит стражу и мешает выполнению долга, не похоже на хорошее начало утра, не так ли?
Эмилио склоняет голову.
— Мои извинения, Пенни не всегда знает…
— Не извиняйся за свою женщину, это выставляет тебя слабаком. Я здесь из-за мальчика. Воспрепятствование выполнению Дозором своих обязанностей является наказуемым преступлением. Я здесь для того, чтобы взять мальчика под арест, и я надеюсь, что никаких проблем не возникнет.
Омер крепче сжимает мою ногу, и я кладу руку ему на голову.
— Мальчик не сделал ничего плохого, — вмешиваюсь я, прежде чем Эмилио успевает ответить. — Это был ваш человек, который…
Большая рука закрывает мне рот, и я борюсь с этим.
— Еще раз приношу свои извинения, — говорит Эмилио, кивая мужчине, который держит меня. — Отведите ее куда-нибудь, чтобы она успокоилась, пожалуйста.
Мои глаза расширяются, и я сопротивляюсь сильнее, но руки вокруг меня слишком крепки. Я пытаюсь укусить, но тот из людей Эмилио, кто держит меня, очевидно, знает, как уберечь свои руки от моих зубов. Когда меня втаскивают в другую комнату, я вижу, как Омера вытаскивают за дверь. Эмилио стоит рядом с Тахаром, хотя я не слышу, что они говорят. Сэмми молча сидит на диване, наблюдая за всем происходящим большими глазами.