К тому времени, как мы заканчиваем, приближается ночь, и Анна подходит к нам, чтобы молча постоять у края могил, прежде чем вернуться на свое место. Я провожаю ее взглядом, и в моей груди что-то сжимается. Мне требуется секунда, чтобы понять, что Брут обращается ко мне, и мне приходится несколько раз моргнуть, прежде чем повернуться к нему.
— Что?
— Я иду за дровами для костра? — Он спрашивает, явно не беспокоясь о том, что я не слушаю.
Я коротко киваю, и он неуклюже уходит в противоположном направлении. Когда он уходит, я подбираюсь к Анне, но не прикасаюсь к ней, вместо этого сижу чуть поодаль. Я раньше видел ее сердитой и даже плачущей. Я видел ее в муках страсти и ярости. Но я никогда не видел ее такой.
— Ты послушаешь меня сейчас о стражах? — Спрашивает она через мгновение, ее голос низкий и тихий.
Я хмурюсь, когда она продолжает, мой разум пытается собрать воедино всю женскую логику, которая правит в данный момент.
— Насколько это опасно может быть? Насколько осторожными нам нужно быть прямо сейчас?
— О чем ты говоришь? — Недоверчиво спрашиваю. — Это был несчастный случай, который я намерен исправить при первой же возможности. Что, черт возьми, ты хочешь сказать мне Анна?
Я почти сразу же жалею о своем выборе слов, но, черт возьми, если эта женщина меня не бесит. Она обвиняет меня в этом? Я всегда слышал, что женщины неразумны, но, черт возьми, Анна обычно не такая.
Анна поворачивается ко мне с горящим огнем в глазах, и я знаю, что я прав. Она обвиняет меня в смерти Тео. Мои губы сжимаются, и, несмотря на это, я чувствую, как во мне нарастает гнев.
— Если бы ты отнесся ко всей этой ситуации более серьезно, вместо того, чтобы все время говорить "не беспокойся об этом", тогда, может быть…
— Может быть, что? — Перебиваю я. — Может быть, дедушка не был бы мертв? Проснись. Это чертовски жесткий мир, будь то там или здесь. Это не моя гребаная вина.
— Я этого не говорила, — отвечает она стальным тоном, и я на самом деле фыркаю.
— Да ладно, это именно то, что ты собиралась сказать.
Анна открывает рот как раз в тот момент, когда Брут выходит на поляну, останавливается и смотрит на нас.
— Я возвращаюсь, — говорит он, роняя дрова и поворачиваясь.
— Нет, — останавливает его Анна. — Все в порядке. Мы закончили разговор.
Не глядя на меня, она встает и отряхивает ноги.
— Я пойду, поищу еще, — заявляет она, прежде чем уйти прямо в лес. Брут мгновение смотрит на меня, но благоразумно ничего не говорит.
Глава седьмая
Анна
Я едва успеваю вовремя повернуть лицо, прежде чем горячие и злые слезы падают на мою щеку. Я знаю, что с моей стороны не совсем разумно злиться на Акса, но менее логичная часть меня, сейчас испытывает такие сильные чувства, что я не смогла бы сдержать их, даже если бы захотела. Я думаю, что когда ты любишь кого-то, особенно легко выместить на нем своенравные эмоции.
Я пинаю несколько палок на лесной тропинке, на самом деле придя сюда не для того, чтобы найти еще дров. Я смутно осознаю, что все еще плачу, но ничего не делаю, чтобы вытереть слезы. Закрыв глаза, я делаю глубокий вдох и чувствую хоть каплю спокойствия, находясь в таком месте, как это. Я провела много времени в лесу, и это оправдывает меня, как ничто другое. Когда я снова открываю глаза, я чувствую себя более собранной.
Бедный Тео. У него даже не было шанса по-настоящему ощутить свободу. Это отрезвляющая мысль, что если бы он никогда не встретил меня, он все еще был бы жив прямо сейчас. С другой стороны, я полагаю, что это верно и для десятков других заключенных, которые отдали свои жизни в нашей борьбе за свободу. Качая головой, я делаю еще один глубокий вдох. Сейчас не время предаваться жалости к себе и ненависти, как бы легко это ни было. Я прикрываю глаза.
Теперь мои глаза сухие, когда они открываются снова, я начинаю собирать больше дров.
К тому времени, как я возвращаюсь, на поляне уже горит небольшой костер. Я замечаю, что есть преграда, скрывающая нас, и мне приходится сдерживать улыбку. Под моими ногами хрустит ветка, и Брут тут же поднимает на меня взгляд, грустно улыбаясь, на что я отвечаю ответной улыбкой. Акс стоит ко мне спиной, но я вижу, как напряжены его плечи.
— У меня есть еще дрова, — заявляю я без необходимости, а затем бесцеремонно сбрасываю их к остальным.
Брут пристально наблюдает за мной. Акс очень демонстративно игнорирует меня.
— Ты в порядке, Анна? — Спрашивает Брут, медленно растягивая слова.
Я киваю ложь.
— Тео не хотел бы, чтобы мы погрязли в страданиях, — отвечаю я, гордясь тем, что мой голос не дрогнул.
Брут откидывается на спинку кресла, кажется, размышляя об этом. Слегка принюхиваясь, я слышу запах чего-то жареного, и мой желудок громко урчит.
— У нас есть еда?
— Брут поймал пару кроликов ранее, теперь они в углях, — отвечает Акс, все еще не глядя в мою сторону.
Я мгновение смотрю на него, прежде чем бросить взгляд на костер, и, конечно же, в тлеющих углях лежат две обугленные туши. У меня снова урчит в животе.