– Ну его на хрен так рисковать, – сказал он вслух. Шустрому и Кэлуму снова показалось, что душа
вылетает из тела в космос, а потом резко возвращается обратно. На мгновение сознание прояснилось.
– Ё-моё! – выдохнул Кэлум. – Я так больше не могу… Будто ядерная война началась…
– Точно, – насмешливо согласился Шустрый. – Только словишь кайф, как они бросают свои долбаные бомбы! Просто так, от нечего делать. Плевать им на всяких там Саддамов, ведь тут Кэлли пилюлю закинул!
Кэлум деланно расхохотался, и его отпустило. Шустрый – классный напарник в трипе: с ним гонки не страшны. Прикольный пацан!
Приятели вошли в туннель золотистого света, который пульсировал и гудел, и удивленно оглянулись. У Шустрого аж челюсть отвисла.
– Вот это глюк! Офигеть!
Кэлум вообще потерял дар речи и будто вновь превратился в малыша, который еще не умеет говорить и думает без слов. Он видел перед собой обыденные предметы домашней обстановки, только выглядели они непривычно: настольная лампа, стол, стул – все это было таким же, как в далеком детстве, когда маленький Кэлум еще только изучал окружающий мир. Эти воспоминания давно стерлись из памяти, а тут вдруг рифмы и ритмы непрерывным потоком проносились в сознании, но сказать он ничего не мог, потому что мысли выражались каким-то другим способом, не словами. Кэлум чувствовал, что стоит на пороге великого озарения, высшего знания, и впал в тоску: после трипа он все это забудет – не останется и следа от его тайных мыслей, невыразимых словами. Если бы он только сумел пройти дальше, за пределы сознания, в то, что было до рождения, в прошлые жизни… Нет, туда дороги нет. Можно лишь посмотреть, но понять ничего нельзя, ведь не с чем сравнивать. Ощущения ускользали, как песок, сыплющийся сквозь пальцы. Дальше дороги нет, если хочешь вернуться обратно. Кэлум хотел.
– Ни хрена-то мы не знаем… Какие же мы все придурки… – простонал он.
– Да ладно тебе, Кэл! – уговаривал его Шустрый.- Все ништяк! Видишь, мы почти дошли до Чиззи. И Боби, засранец, тоже тут. Эй, Боб! Не отставай! Ты как там?
– Не могу говорить… На герыче я… на герыче, – невнятно промычал Боби.
– Ну и дурак. Лучше б пилюлю закинул, – сказал Шустрый. – Говорил мне Ворон, что они настоящие и надо только половину глотать, а я подумал, что он, как всегда, треплется. Здорово зацепило, да, Кэл?
– Угу, здорово… – неуверенно согласился Кэлум. Это не кислота, а хрен знает что. Он не первый год
трипами баловался и думал, что уже повидал все на свете – Люся ему даже прискучила. А ведь предупреждали умные люди: как раз тогда, когда ты думаешь, будто все знаешь про кислоту, очередной приход всю жизнь тебе изломает. Сами они давно завязали с ЛСД после одного такого бэдтрипа. Правду чуваки говорили: все, что Кэлум испытал раньше, ни в какое сравнение не шло с тем, что происходило сейчас. Такого он и представить себе не мог. Чем бы это ни закончилось, жизнь никогда не будет прежней.
Минуты растягивались в часы, приятели продолжали идти: казалось, они ходят кругами, как во сне, где делаешь шаг вперед и два назад. Они проходили по узким улочкам с пабом на углу. Иногда паб был один и тот же, иногда выглядел по-другому. В конце концов они все же добрались до подъезда дома Чиззи, хотя так и не поняли, как им это удалось.
– Черт… я не знаю, который из них… – Шустрый попытался прочитать выцветшие имена на кнопках домофона. – Чиззи здесь нет.
– Как его по-настоящему-то зовут? – спросил Кэлум.
Боби вырвало желчью. Из пабов начали расходиться пьянчужки. Кэлуму не терпелось укрыться в доме: на улице он чувствовал, что их окружают демоны. Сначала это было просто подозрение, но теперь прям измена накатила.
– Давай быстрее, черт тебя дери! – заорал Кэлум. – Демоны вокруг!
– Что за хрень ты несешь! – рявкнул Шустрый. В разговорах о трипах приятели соглашались, что
во время путешествия всегда появлялись демоны. По негласному договору, о них можно было говорить, но только после трипа, а не во время него! А теперь этот дол бак…
Шустрый сдержался.
– Кажется, Чизхольм его зовут…
– Плевать мне, как его зовут! – крикнул Кэлум. – Жми на все кнопки, да поживей! Кто-нибудь откроет, зайдем в подъезд и услышим, где тусняк!