– Что… зачем… почему это?
– Потому что вы хотели, чтобы мы учились. Другие учителя таких, как я, сразу записывали в расход. Позволяли нам творить что хотим. Но только не вы. Вы держали нас в ежовых рукавицах и заставляли работать. Никогда не бросали попытки чему-то нас научить. Знаете, я жалею, что не слушал вас. – Он повернулся к Брэнди, глаза которой сверкали, как блюдца. – Знаешь, если бы я слушал его…
– Здорово, наверное, когда в детстве встречаешь кого-то, в котором видишь пример, – сказала Брэнди Терри Лоусону, а потом повернулась к Альберту Блэку: – Я думаю, потрясающе знать, что вы оказали такое влияние на жизнь другого человека.
“Охуенные таблеты, – думал Терри. – Таким ма-каром я ближе к ночи оттрахаю сраного Блэки за компанию с Брэнди… надо.полирнуться кокаином…”
– Но я не… – возразил Блэк.
– Слушай, дружище, если у меня в жизни творится пиздец, а так оно и есть, то я сам виноват. – Указательным пальцем Терри стучал в грудь Блэку. – Если бы я не встретил таких людей, как вы с Эвартом… кстати, он сегодня здесь выступает… было бы в десять раз хуже. Я был обычным ничтожеством, да…
Блэк пустыми глазами уставился на Терри Лоусона. “Он что, ждет, что я опровергну это заявление?”
– …но когда встречаешь тех, у кого есть чувство правильного и неправильного, как у вас, ребят с понятиями, это меняет тебя, стопудово.
Очередь в туалеты поделилась на мальчиков и девочек, так что они уже без Брэнди потихоньку ползли к писсуарам. Разговор прервался на отлить. У Блэка кружилась голова, пока он разглядывал, как моча льется в желоб. Казалось символичным, что она смешивается со струей Лоусона, стоящего рядом. У того из отростка, который Блэку показался прямо таки пожарным шлангом, с силой хлестал могучий поток.
“Лоусон раскаивается! Искренне раскаивается!”
Они доделали свои дела, и Терри сполоснул руки только потому, что Альберт Блэк тщательно отмывал свои. Они дождались Брэнди и вместе пошли на танцпол, где с ними поздоровалась Хелена.
– Новозеландочка наша, птичка киви! – воскликнул Терри, обнимая ее. – Так ты познакомилась с Блэ-ки… э-э, мистером Блэком…
– Да, но я не знала, что вы с Альбертом друзья…
– Именно, мы с Карлом давным-давно с ним знакомы.
– Альберт, так вы знаете Карла?
– Да, – робко сказал Блэк, – но я понял, что вы говорили о нем, только когда увидел Лоусо… в смысле Терри, в очереди в туалет. Я учил их обоих…
– Потрясающе! Господи, как же мир тесен!
– Пошли внутрь, найдем Белобрысика, – сказал Терри, представив Брэнди и попутно объясняя им с Хеленой, что Блэк был незабываемым учителем.
– Вот Карл обрадуется, – сказала Хелена. Альберт Блэк, погрузившись в транс, позволил отвести себя в VIP-зал.
– Ага, Белобрысик просто офигеет, как пить дать, – заржал Терри.
Когда они зашли внутрь, Карла там уже не было, он ушел за сцену готовиться к выступлению, но Терри представил Блэка высокому негру, свысока взирающему на него.
– Это Лукас. Лукас, это тот олдскульный чувак, о котором я тебе тер.
Лукас отозвал Блэка в сторону и сказал с долей почтительности в голосе:
– Я так понял, ты из старой школы.
– Да, – ответил Блэк, нервно глядя на Терри, который целовал Брэнди, второй рукой обнимая Хелену.
– Слыхал, ты в былые времена жег не по-детски. Не понимая, к чему ведет этот человек, Блэк смог
только согласиться. -Да.
– Я так скажу, мужик, а вы, ребята, врубайтесь: мы немерено обязаны старой школе.
Альберт Блэк уставился на высокого чернокожего парня. У них в школе не было негров. Он бы запомнил.
– Ты.,, ты не из старой школы…
– Не, мужик, никак нет, но я наслышан, как вы там свирепо отжигали. Что в Англии вы оказал и такое же влияние, как наши – здесь. Без таких парней, как ты, мы бы сегодня тут не сидели. В чикагском Саут-Сайде полно братьев, которые не подняли бы бабла, если бы люди твоего калибра не вдохновляли их и не гоняли подерачниками. У нас такие тоже есть. Те, кто вел нас в правильную сторону. Без них остались бы только стволы и дурь. Верь мне, брат.
Значит, здесь, в Америке, есть такие Же учителя, как он: подлинные христиане, которых ведет завет
Иисуса помогать достойным беднякам и учить их. Они стали спасением для этого здорового негра в бандитском гетто Чикаго. Да, эти добродетельные мужи и жены спасли сию заблудшую душу так же, как он в своем мерзопакостном районе Эдинбурга заботился о тех, кто подобен Эварту и даже Лоусону.
– Эварт… так сказал Карл Эварт?
– Карл всегда признавал, что многим вам обязан: гадом буду, честное слово. Как тебя кликают, дружище?