– По рукам.
– Не ожидал, что ты так легко согласишься.
– О, милый, ты еще не знаешь, с кем связался.
– Это ты не знаешь меня, – попытался он меня переубедить. Видимо, жизнь его еще не сталкивала с такими созданиями как стерва редкая, необыкновенная.
Так я заключила пари со своим куратором, который напоследок оформил наш договор так называемым кураторством. Мне то что, это всего лишь на один год. Одни год взамен четырех. Судьба явно мне улыбается. Главное, чтобы оскал не показывала, и все будет хорошо.
Прошло уже несколько декад, и Адалин незаметно для меня стал вызывать к себе в кабинет по вечерам, чтобы мы практически закрепляли весь материал дня по-любому предмету и раскрывали мой потенциал. Но вскоре меня насмешило кое-что другое. В конце каждого дня он клал передо мной листик с вопросами.
Какие заклинание мне больше всего понравились, а какое легче все дается?
Где бы в повседневной жизни я применила бы то или иное заклятие?
Если бы у меня разболелась голова, а врача на ближайшие километры не сыскать, из чего я могу сделать себе болеутоляющее?
Какая часть урока мне больше всего понравилась и почему? Написать развернутый ответ.
Позже, я так поняла, что Адалин хочет вывести меня на честный разговор и выиграть пари. Я же, смотря в его пронизывающий взгляд, добивала его ответами. Там, "где я могла бы применить магию?", день ото дня писала то, что могла сделать без помощи магии. Надо врача? Никакой алхимии, аптечки всегда при мне. Нужна чистая одежда? Кинуть грязные вещи в стирку и выбрать другие.
Перед уходом, я наблюдала, с какой надеждой он раз за разом читает мои ответы, и улыбалась, ловя его недоумение. Что удивительно, куратор действительно старался. Спустя два месяца такой нервотрепки, мне действительно начали нравиться наши с ним занятия, в особенности вечерние. Я стала лучшей в потоке, а на занятиях у Адалина, раньше всех говорила ответ. Даже Тринниана не успевал за мной. Меня даже порадовали кураторской стипендией, которую я потратила на самое красивое платье в некро-городе Нара. Я просто обезумела, когда впервые его увидела. Мы тогда с Адалином отправились к мастеру, чтобы заказать мне первые метательные клинки.
Но я никогда не признаюсь в этом куратору, потому что у меня уже была мечта, до которой я тянулась руками и ногами. Я хочу в Школу Мишленов.
– Ты когда-нибудь нормально будешь отвечать на мои вопросы? – в очередной раз спросил Адалин, складывая в ящик сегодняшний листок с ответами.
– Ты думаешь, что такими пустяками сможешь вытянуть из меня желанные для тебя слова? Я ведь тебя предупреждала, что я еще та стерва. Уже предвкушаю свою победу, ведь скоро я смогу поступить в Школу Мишленов, – сказала я правду о себе.
– Почему именно туда?
– Это моя мечта, и я никогда в жизни от нее не откажусь.
– Тебя ничем не удержать здесь?
– Нет, а ты чего так переживаешь, ты должен радоваться, что скоро избавишься от меня, дуры такой, неблагодарной.
– Как сильно бы ты не прикидывалась умственной "блондинкой", я успел узнать тебя, и вдвойне мне будет обидно проиграть тебе. Время на наше пари не закончилось, у меня еще есть шанс тебя переубедить.
– Ты месяцы потратил на бессмысленную идею, мне уже интересно, что же ты предпримешь сейчас, чтобы удержать меня здесь, – он поднялся со своего кресла и подошел ко мне. Опять поцеловал. Но сопротивляться в этом я не могу. Как же я без ума от этих губ.
– И этим ты решил на меня повлиять? Сомневаюсь, что ты можешь рассчитывать только на свои пленительные губы.
Зря я, наверное, сказала это. Потому что я просто пала перед ним. Его сильный руки вытянули из кресла и подхватили меня под попу. Пришлось обхватить его торс ногами, чтобы не упасть с него.
Он, не отрываясь от моих губ, то жадно кусал их, то томно посасывал, а потом вовсе заставил потерять голову от нашей игры языками. Я всеми силами вцепилась в его волосы и плечи, чтобы ни в коем случае не разорвать объятий. Сердце с невероятной силой билось в груди, в пальцах горело желании сильнее схватить этого мужчину и прикоснуться к его коже. Живот всякий раз подрагивал, когда его пальцы попеременно со всей силы сжимали мою талию, рождая внутри меня неугасаемый пожар желания и страсти.