Штирлиц ремонтировал свой «мерседес-бенц», и его увидел Мюллер.
– А вот теперь ясно, что вы русский разведчик, – сказал Мюллер, – настоящий ариец ремонтирует свою машину в сервисе.
Штирлиц дaвно не получaл писем с Родины… Опять гейт нa Москву зaкрыли!
Штирлиц пишет письмо в конференцию: «Hi, All!». Мимо проходит Мюллер, и Штирлиц поспешно испрaвляет: «Heil Hitler!»
За Штирлицем следили. Их было семеро. Мюллер и шестерка Айсман.
Штирлиц вошел в положение русской радистки. Затем вышел и поставил ее в другое положение.
В кромешной тьме по спине у Штирлица забегали мурашки.
«Интересно: вши или блохи?», – подумал Штирлиц.
Штирлиц прятал акции в трусах. Они все не поднимались.
Шеленберг дал Штирлицу наводку. «Немного, зато в валюте», – подумал Штирлиц, пряча рейхсмарки.
Штирлиц шел на встречу со связным. Штирлиц сразу его узнал. В России опять были перебои с мылом.
Шагая по аллее, Штирлиц увидел огромную лужу. «А, по хрену!», – подумал он и смело шагшнул. Лужа оказалась по уши.
Штирлиц подошел к явочной квартире и увидел на двери плакат:
«Явка провалена!»
– Да, – подумал Штирлиц, – явка действительно провалена. Раньше было написано просто: «Явка».
Проходя по коридору, Штирлиц толкнул дверь кабинета Бормана.
Дверь не открылась. Штирлиц толкнул сильнее. Дверь не открылась.
Тогда Штирлиц разбежался и ударил в дверь плечом. Дверь не открывается. Голос Копеляна за кадром: «На себя, болван! Дверь открывается на себя!»
В 9.30 Штирлиц зашел в машбюро. В это время здесь всегда можно было поживиться каким-либо секретным документом: все машинистки уходили смотреть «Богатые тоже плачут».
Мюллер как-то позвал Штирлица в пивбар в надежде выставить его на кружку пива. Однако Штирлиц стал рассказывать такие интересные анекдоты про фюрера, что Мюллер заслушался и случайно заплатил. «Все-таки блестящий агент этот Штирлиц, – подумал Мюллер, – какая чистая работа».
Штирлиц стоял в туалете и по капле выдавливал из себя раба.
Мюллер подозревал, что Борман – русский агент. Обратился к Штирлицу и тот сказал:
– Надо натянуть веревку перед кабинетом Бормана, когда он запнется, мы узнаем, кто он.
Так и сделали. Идет Борман, запнулся:
– Ой, бля!
Мюллер:
– Ни фига себе!
Штирлиц:
– Тише, тише, товарищи!
Мюллер сидел в своем кабинете и читал газету. В глаза ему бросилось объявление: «Поп-группе срочно требуется пианистка».
«Обнаглел пастор», – подумал Мюллер.
На плечо Штирлица села муха. «Следят», – подумал Штирлиц.
Штирлиц встал с облегчением и попробовал слив. Потом еще попробовал. Потом Штирлиц заметил табличку: «Слив не работает».
Штирлиц ехал на машине по городу и вдруг увидел голосующего Бормана: «У фашистская гадина, сейчас я … а потом опять два часа машину мыть?»
– Вот кончу службу и куплю себе садовый участок под Рязанью, – думал Штирлиц, подъезжая к своей загородной вилле под Берлином.
Штирлиц перешел границу незаметно. Об этом он узнал из утренних газет.
Штирлиц шел по улице вечернего новогоднего Ханоя. Вдруг навстречу ему вышел дракон.
– К счастью, – подумал Штирлиц.
– К ужину, – подумал дракон.
Вербуя Штирлица, Мюллера задаёт вопрос по анкете:
– Сколько вам лет?
Штирлицу выдался случай пококетничать:
– А сколько бы вы мне дали?
Мюллер считал себя тонким остряком:
– Пожизненно.
Штирлиц увидел на первой странице журнала «Ст.М.» фотографию женщины, а под ней надпись «Мисс-92». «Странно, – подумал Штирлиц, – девяносто два, а как хорошо сохранилась».
Штирлиц шел по лесу. Сверху на голову упал кирпич. Очнувшись через час, Штирлиц обследовал окрестные деревья, но ничего подозрительного не обнаружил.
«Показалось», – подумал он.
Советские самолеты бомбили Берлин. Бомбили беспощадно, но осторожно: каждый летчик понимал – там Штирлиц.
Мюллер спросил у Штирлица – правда ли, что радистка Кэт дала ему показания?
– Показала, но не дала – сухо ответил Штирлиц.
Штирлиц принял шифровку. Шифровка оказалась лучше денатурата.
– Штирлиц, Вам не кажется, что мы уже где-то встречались?
– Может быть, в сороковом в Польше, группенфюрер?
– Нет, Штирлиц…