— А почему вы решили, что именно Карла? — Ли уставился на него в упор, и Джонни впервые увидел глаза мутанта вблизи.
Из янтарной глубины юношеских глаз всего на долю мгновенья глянул кто–то очень старый и мудрый, и интуиция юриста просигналила об опасности.
— Простой логический вывод, судя по отчетам, все пострадавшие получили примерно одинаковую дозу картиола, но у молодых и, следовательно, более здоровых Эрнеста и Тины было значительно больше шансов выжить, — доброжелательно пояснил он, с утроенным вниманием наблюдая за собеседником, — ведь преступник знал, что оранжерея напичкана следящей аппаратурой и туристов немедленно бросятся спасать. Кстати, откуда в заповеднике запас капсул концентрированного картиола?
— Мы обрызгиваем им защитные сетки от насекомых, — во взгляде Гана явно читалось непонятное смятение, — каждый день с заката и до следующего полудня створки купола раздвинуты, нашим растениям нужны естественные условия. А насекомые и грызуны тут очень активные… без картиола сгрызут любую сетку за несколько ночей.
— С какого времени в заповеднике используется картиол?
— Уже лет пятнадцать, — упорно думая о чем–то своем, отстраненно буркнул смотритель, — но роботы его всегда разводят… прежде чем использовать.
— Чем занималась Тина Мортэ в заповеднике?
— Была штатным смотрителем, разве вы не знаете? — Ли явно сделал для себя какие–то выводы и теперь выглядел очень расстроенным.
А Джонни, пользуясь этим состоянием смотрителя, торопился задать все свои вопросы.
— Когда она приехала в заповедник?
— Пять лет назад, — Ган пока ничего не заподозрил, и это нужно было использовать.
— Сколько вам лет?
— Двадцать пять.
— Сколько лет Тине Мортэ?
— Двадцать восемь.
— Где она родилась?
— Не знаю точно, где–то в Европе.
— Кто отвечает за хранение картиола?
— Он хранится в кладовой, куда посторонним доступ запрещен, — наконец–то в открытую запаниковал Ли, — но там электронные коды на замках, и они каждый день меняются.
— Кто имеет доступ к служебному терминалу?
— Только служители.
— Кто еще числится и настоящее время служителем, кроме вас?
— Никого. Нет, официально числится Майкл Сайрес, но они с Хелен отбыли в отпуск с тем челноком, который доставил последнюю партию туристов. Он женился… и потому взял три дополнительных положенных по закону дня к отпуску.
— Его жена улетела с ним? — Джонни еще продолжал давить свидетеля вопросами, а в мозгу уже начинала смутно вырисовываться невероятная догадка, пока подкрепленная только голой интуицией.
— Да, она полгода жила здесь на положении гостьи… Майкл платил за её питание. Кстати, ваше предположение, что Эрнест выжил бы за счет молодости и здоровья, неверно. Он всегда вел… бурный образ жизни, и практически не занимался спортом, а Карл, наоборот, очень следил за собой. Это подтвердили и приборы… и из комы он вышел первым, а Эрнст — последним.
— А какие отношения были у вашей бывшей жены с Эрнстом? — Джонни старательно уводил Гана от опасной темы, не желая насторожить того прежде времени.
Вначале нужно запросить кое–какие сведения… а подумать, как действовать, можно и позже. До прилета рейсового межпланетника еще почти неделя.
— Про это лучше спросить ее саму, — теперь Ган начал осторожничать, — думаю, уже завтра Тина сможет ответить на ваши вопросы.
— Угу, — довольно невежливо пробурчал в ответ Джонни, — это замечательно. А когда я смогу лично осмотреть место происшествия?
— Можете хоть сейчас, купол уже закрыт, — чуть заметная ухмылка змейкой скользнула по губам мутанта.
— Ган, вам кажется очень предосудительным желание человека, случайно оказавшегося в заповеднике, посидеть под знаменитыми кактусами? — напрямую спросил юрист, — вы ведь понимаете, что я никогда не смогу оплатить эту роскошь из своего кармана?!
— Нет, — с интересом взглянул на Джона смотритель, — но разочарование бывает порой таким… горьким.
— У меня не будет разочарования, — уверенно пообещал юрист, — потому что никогда не было даже мечты попасть сюда. Но если я скажу коллегам, что был здесь и не попытался попасть в оранжерею — надо мной будут смеяться всю оставшуюся жизнь.
— Нажмите на пульте кара единицу и он доставит вас в оранжерею, — согласно склонил голову Ган, — выбирайте любой шезлонг… для работы.
Однако Джонни сделал по–своему, доехав до оранжереи на каре, слез с удобного кресла и поковылял дальше на подгибающихся от слабости ногах. Едва он приблизился, половинки стеклянной двери послушно разъехались, открыв взгляду юриста ошеломляющее зрелище. Знакомые по офисам, гостиницам и прочим местам колючие растения, только в сотню раз более крупные и роскошные, буквально заполонили все свободное пространство огромной оранжереи. Устремившиеся вверх, к свету, плети и отростки создавали таинственный полумрак, казавшийся зачарованным лесом из детских сказок. Неширокие аллеи, ведущие вглубь зарослей, прикрывали дополнительные арочные потолки из особого прозрачного металлопласта. Вставленные в него полоски светодиодов безжизненным светом освещали проход к шезлонгам, расставленным на небольших площадках.