— Товарищ капитан, из поселка?
— А? — Зинченко не сразу понял, о чем идет речь.
— Еда из поселка?
— Из «ШТИ», Костик. — Зинченко улыбнулся. — Так сказать, «от нашего стола вашему». Картошка, котлеты, оливье и много чего ещё. Всё горячее, и приготовлено гораздо лучше, чем то варево, которым нас Ищук потчует. Еще и водка есть.
— Да, хорошо. — Сержант кивнул. — Вот только распоряжение командования — не пить.
— Что значит «не пить»?
— Возможен прорыв сталкеров через наш блокпост. Удвоен караул, и приказано никому не пить.
— Вот оно что… — Зинченко с тоской посмотрел на стоящий в багажнике ящик водки. — Это уже беда… Ты вот что, Костик, бери эти коробки и тащи в здание. Поесть по-человечески нам никто не запрещал.
— Тоже верно. — Сержант подхватил коробку и двинулся в сторону основного здания.
— Прорыв, говорите… — Просипел капитан, когда Григорьев оказался у дверей главного здания. — Кто ж это вам доложил?…
Опасливо озираясь, он извлек из кармана ПДА и принялся стучать по цифровой клавиатуре, потом коснулся кнопки с надписью «отправить». На миникомпьютере высветилось:
«Сообщение успешно доставлено абоненту „Гость“.
Текст сообщения: „Кумач, вас ждут. Я ухожу. Будьте осторожны“.»
Спрятав ПДА в карман, офицер захлопнул багажник и сел в машину. Судорожно застучал по приборной панели, вывернул руль. Ждать конца перестрелки с «монолитовцами» он не собирался. Если группу Кумача ждут, то и его вычислить — «как два байта переслать»…
Взревел мотор, моргнули фары уносящейся в сторону «Чернобыля 4» машины, и всё стихло. Взвыл ветер, кидая острые льдинки на распахнутые ворота во внешний мир…
На крыльце основного здания появились двое.
— Товарищ сержант, а куда капитан делся? — Спросил один из них. — Сказал, еще ящики остались…
— Не знаю, Андрюха, может опять в «ШТИ» рванул за котлетами… — Отозвался второй. — Вон ящик оставил и кастрюли. Давай в здание занесем, пока хавчик не замерз…
31 декабря 2014 года. 23:47.
Недалеко от одиннадцатого блокпоста.
Зона вела его…
Осознание этого факта пришло как только стая двуногих попала в аномалию. Точнее в аномалию попал тот, который шел последним. Хлопок, и вот людей уже трое…
Нельзя было оборачиваться, но человек обернулся…
Когда до линии Периметра оставалось десять минут ходьбы, двуногий, идущий последним, обернулся и увидел химерыша. Отступил в сторону, пытаясь что-то выкрикнуть, но Зона и на этот раз спасла мутанта. Заметивший химерыша сталкер не успел и слова сказать, а вокруг него уже извивались языки пламени…
Многое повидал за свою короткую жизнь молодой мутант. На его глазах погибли отец и мать, сгинули в аномальных полях сестры и братья, но то, что сделали люди, даже для него показалось страшным. Когда ввысь устремился хлыст багряного пламени, и попавший в аномалию человек принялся извиваться, остальные лишь развернулись и продолжили путь. Ни слова, ни реплики, словно они знали, что их товарищ должен был погибнуть.
Химерыш сделал для себя один вывод — вожак стаи слаб и не способен управлять своими сородичами. Ведь как еще можно было объяснить такое равнодушие к судьбе попавшего в аномалию собрата. Да, спасти было уже нельзя, но и тени испуга или удивления не отразилось на непоколебимо-каменных лицах.
— Так хочет Монолит. — Бросил на ходу Кумач.
Двуногие больше не оглядывались и не замечали одинокого мутанта, идущего по их следам.
След в след двигался молодой химерыш, не смещаясь в сторону, потому, что знал, как легко может повторить судьбу сталкера, стоит лишь однажды оступиться.
Он не приближался к идущим впереди двуногим, но и не отставал, сохраняя дистанцию. Люди замирали, и он замирал тоже…
— Это от нашего человека с блокпоста. — Услышал мутант голос Кумача.
Люди к этому времени миновали очередную низменность, и химерыш едва не налетел на остановившуюся группу.
Вожак странной стаи размахивал руками, указывая своим сородичам на святящийся объект, который держал в собственных ладонях.
— Ты ПДА-то спрячь, Кумач, не «спали» нас. Близко мы уже. — Прохрипел один из ведомых. — Что мы теперь Вольту скажем? Надо ведь его предупредить, что на блокпосте его ждут.
— Надо. — Кумач согласно кивнул, коснулся пальцами экрана ПДА, но вдруг замер, обратив взор к вершине холма.
Посиневшие от холода губы изогнулись, глаза сузились.
— Хи… мера… — Прошептал сталкер, бросил миникомпьютер и потянулся к автомату.
Черная фигурка мутанта скользнула меж опрокинутых цистерн, сваленных слева от тропы, и пули забарабанили по металлу.
— Там химера! — Вопил Кумач.
Он стрелял, не убирая палец с курка, бешено сверкая глазами.
— Там, там она, сука! Стреляйте, братья!
Ведомые принялись вертеть головами, но в беснующейся круговерти снега ничего разглядеть не могли.
А потом химерыш оказался у них за спинами.
Перезарядивший свой автомат Кумач развернулся к ведомым и, не целясь, дал косую очередь в сторону мутанта, перечеркнув ей еще и своих спутников.
Взревел ветер, метнулась вправо едва различимая тень, и Кумач выстрелил вновь.
— Сука…сука!..Убью!
Он уже понял, что только что сам расстрелял весь свой немногочисленный отряд, но остановиться не мог.
Палец на курке то и дело дергался, отточенные до автоматизма действия повторялись вновь и вновь — сменить магазин, дослать патрон в патронник и выстрелить.
— Где ты?! Тварь!
Казавшийся до недавнего времени невозмутимым, командир «монолитовцев» теперь бился в истерике. Он отбросил автомат, упал на колени и зарыдал…
А химерыш бежал прочь. Бешено колотились в груди мутанта оба сердца, а он всё бежал и бежал. От грохота выстрелов мутанту заложило уши, и подлого ветра беглец теперь не слышал. Он не понимал, что произошло, как его заметили, и почему начали стрелять. Он думал лишь об одном — быстрее вырваться за Периметр, спастись…
31 декабря 2014 года; 23:58.
Темная Долина. Недалеко от одиннадцатого блокпоста.
— От Кумача ничего? — Поинтересовался Вольт.
Фокус отрицательно покачал головой.
— Надо начинать.
Командир «монолитовцев» снял с плеча СВД, кивком указал в сторону блокпоста и покинул укрытие, в котором вместе с восьмью своими бойцами ждал назначенного часа.
Путь до блокпоста он высчитал заранее, кидая болты определил места, где аномалий нет, наметил пути отхода. Всё как планировали — группа разделилась и продолжила движение.
Вскинув винтовку, командир группы сделал первый выстрел — в одного из сидящих у пулемета бойцов.
Второй пулеметчик коснулся плеча товарища, еще не понимая, что произошло, и тут же упал рядом, сраженный метким выстрелом.
— Живых не оставлять! — Рявкнул Вольт, переместил винтовку вправо и выстрелил в часового с сигаретой, но промахнулся.
Ему ответил автомат.
— Ближе! Подойдите ближе! — Завопил сектант. — Братья, я верю в вас!
Сквозь свист ветра пробился грохот еще двух «калашниковых», и один из бегущих «монолитовцев» упал на снег.
«Что-то не так. — Мелькнуло в мозгу Вольта. — Должно было быть всего четверо часовых — двое у пулемета, снайпер на вышке и один у вагончика. Откуда взялись остальные? Как они успели так быстро среагировать? Или может группу уже ждали?»
Бой, тем временем, переместился к самому блокпосту. Из общей какофонии автоматного огня вырывались одиночные залпы снайперской винтовки засевшего на вышке часового, и время от времени шелестел, невесть откуда взявшийся, второй пулемет.
— Откуда второй пулемет?! — Вольт развернулся к стоящим рядом Рихтеру и Фокусу.
Сектанты лишь пожимали плечами.
Снова выстрелил снайпер. На этот раз Вольт увидел, как повис на шлагбауме один из его людей.
— Прикончите долбанного снайпера! — Выкрикнул он и, вскинув винтовку, прицелился.