В их душах жил мультипликационный Иван-Царевич и три васнецовских богатыря, а вовсе не Навин или ветхозаветные Маккавеи, и Лев Толстой, а не Шолом-Алейхем (последнее вполне объяснимо: уровень фигур несопоставим). Однако шанс отказаться от причастности к происходящему показался для многих из них так сладок, что они совершили над своим чувством общности внушающее жалость насилие, оттяпав от своего огромного и заслуженно гордого «мы» унылую заоконную повседневность. Правда — вместе с победой в Великой Отечественной, вместе с Гагариным, Королёвым, Толстым и, кстати говоря, Эйзенштейном. Что они приобрели взамен, кроме сомнительного утешения и комплекса национальной инвалидности — Космосу неизвестно.
Одно время лукьянизм считался болезнью исключительно кучерявых очкариков. Однако в 80-х гг им принялись заболевать все: от мордвы до ижоров и от ассирийцев до армян. Желание не нести ответа за реальность было так сильно, что даже непоправимо русские люди принимались фантазировать о папе-принце, пропавшем на задании на секретном заводе. Те из Друзей Гармонии, кто был взрослым уже в те годы, наверняка помнят о фантастических «казацкой» и «пермяцкой» нациях. А один из тяжелейших случаев и сейчас ещё чадит — я говорю, разумеется, о гордом племени укров.
К слову, именно влияние лукьянизма заставляет многих наших современников преувеличивать число и силу Понаехавших Инородцев. Для того, чтобы комфортно чувствовать себя Иным и лучшим, совершенно необходимо ощущение, что чурки и жиды составляют в мироздании внушительное большинство — верхом на носорогах наезжающее на наши Фермопилы. В этом случае по умолчанию «мы» — это немногочисленная сознательная элита нации, триста мужей
…Выборочная терапия лукьянизма невозможна. Требуется время и немало вполне сознательных усилий. Однако Космос верит в ассимиляционный потенциал русского супернарода, нечувствительно растворившего в себе уже десятки наименований Избранных Общностей и миллионы Иных, бегавших с волшебной палочкой в кармане.
P.S. Разумеется, в названии термина нет атаки на писателя. Он лишь обрисовал контур болезни:)
Против пенсионских мудрецов
В последние дни Истинному Учителю Истины (то есть мне) не удалось ничего написать: я энергетически заряжал салат оливье, во главе Секретариата колядовал со звездой по соседним особнякам и, наконец, изучал пенсионизм.
Причиной стал очередной прилив пациентов, уверяющих, будто у них депрессия. В тёплое время года они не проходят дальше приемной: секретарь Кудрявцев автоматически выписывает им направления на терапию в мой подшефный колхоз им. маршала Баграмяна. Там, пробуждаемые звуками горна, они делают зарядку, работают в поле, а по вечерам участвуют в астрономическом и биологическом кружках, разглядывая в телескоп далекие звезды и споря о происхождении жизни.
Но на зиму колхоз засыпает, а больные, воображающие себя жертвами депрессии, продолжают поступать. Поэтому дело с ними приходится иметь мне.
Суммировав все их жалобы и переведя на человеческий язык, я получил следующую универсальную формулу: "Работать мне лень, а отдыхать скучно. Помогите". Я стал с порога задавать больным два вопроса: 1) "Кто вы, голубчик, по образованию?" и 2) "А как вы отдыхаете?" Результаты заставили мою седую гриву подняться дыбом от негодования.