— Вы говорите как фанатик. — разочарованно сказал пациент. — Я-то уж от вас ждал нормального научного подхода. У меня специфический обмен веществ…
— Вздор, никакого обмена веществ не бывает. — ласково возразил я. — Если есть цель и труд, всё лишнее убирается само собой. — И, вспомнив, что на носу Пасха, добавил: — Как говорится, "ищите прежде всего царства Небесного, а остальное приложится".
Юноша посмотрел на меня с неизъяснимым превосходством и произнес:
— Я вообще-то агностик. Не надо мне лозунгов. Просто надо бы согнать вес…
На этом месте мне всё стало ясно. В конце прошлого столетия Внеземные Цивилизации, всё еще надеющиеся обратить Человечество в галактическое посмешище, внедрили на просторах Земли идеологию воинствующей импотенции — поп-агностицизм. Проф. Инъязов со свойственным ему даром развешивать ярлыки назвал его «Поленизмом» в память мистического сюжета Коллоди-Толстого о создании мальчика из чурбачка. С точки зрения поленистов, ничего хорошего в вивисекции, которую учинил полену папа Карло, не было: вон сколько неприятностей из этого вышло.
…Немного об истории ереси. Прежде считалось, что человек есть лишь заготовка, из которой только труд и мечта могут вытесать нечто ценное. Мечта — или цель, или вера — была стержнем, на который человек нанизывал свой труд, медленно превращая себя в личность. Мечта отвечала на вопрос «Зачем» и говорила ясным голосом: «Надо». И пастушка, подгоняемая великим «Надо», надевала доспехи и снимала осаду Орлеана. А инвалид-полупаралитик становился знаменитым силачом.
Поленисты же, развившиеся из захваленных родителями детей 1970-80-х, уверены: они и так сойдут. Поэтому на любую форму мечты, требующей от человека возмутительного напряжения сил (от желания стать стройным, сильным и милым — до защиты социальных идей и своей религии) — в поленной идеологии наложено табу. Ампутировав себе большое сверкающее «Надо», поленисты заменили его вялым "Неплохо бы". Понятно, что ради этого "неплохо бы" можно с месяц посчитать калории в еде, но не истязать себя физическими упражнениями. Можно играть в страйкбол, но не идти на войну. Устроить бойкот эстонской кильке или виртуальному супу — но не помочь тем, ради кого этот бойкот вроде бы устраивался.
Разумеется, от всех этих диет, страйкболов и бойкотов не бывает никакой пользы — они лишь позволяют поленистам уверять себя, что они «худеют», «готовятся», «борются». Сколько бы папа Карло ни ждал, пока полено само похудеет до шустрого мальчишки — этого не произойдёт. Но поленизм и не предполагает достижения целей. Он создан для другого: растратить жизнь человека как можно бессмысленнее и безболезненней.
Перефразируя известного философа, "какое зачем — такое и как". Отказавшись от опасной мечты в пользу антдепрессанта "неплохо бы", поленисты испытывают граничащую с ужасом неприязнь к тем, у кого осталась дееспособная, большая и толстая мечта. Осмысленность чужого существования пугает их, а чужая решительность вгоняет в депрессию. Неслучайно современная Европа, в которой поленизм является господствующей идеологией, главным чортом считает "политический и религиозный фанатизм".
Заметим: верящий во что-то в масс-культуре поленистов всегда имеет странный остановившийся взгляд и замашки психопата. Если это христианин — то альбинос-мазохист из тайного ордена или грязный мракобес. Если коммунист — то садист-нквдшник, забивающий сапогами по утрам пару интеллигентов перед завтраком. Если мусульманин — то искрящий фитилём шахид. Это — обезболивающее, которое поленная цивилизация колет сама себе, убеждаясь в мудрости сделанного выбора.