– Я знаю, – сказал он, помолчав, – что для вас все это выглядит совершенно невероятным. Для меня же невероятным кажется только одно, что я здесь сегодня, в этой старой, давно знакомой комнате, глядя в ваши дружеские лица, рассказываю вам о своих приключениях.
Он посмотрел на Доктора.
– Нет, я даже не надеюсь, что вы поверите мне. Примите мой рассказ за ложь или… за пророчество. Считайте, что я видел это во сне, у себя в лаборатории. Представьте себе, что я раздумывал о грядущих судьбах человечества и придумал эту сказку. Отнеситесь к моим уверениям в ее достоверности как к простой уловке, к желанию придать ей побольше интереса. Но, относясь ко всему этому как к выдумке, что вы скажете?
Он вынул трубку и стал, по старой привычке, нервно ею выстукивать по прутьям решетки. Воцарилась тишина. Потом заскрипели стулья, а обувь зашаркала по ковру. Я отвел глаза от лица Путешественника во Времени и взглянул на его слушателей. Все они сидели в тени, и блики от огня в камине скользили по их лицам. Доктор пристально вгляделся в лицо рассказчика. Редактор, закурив шестую сигару, уставился на ее кончик. Журналист вертел в руках часы. Остальные, насколько помню, сидели неподвижно.
Редактор со вздохом встал.
– Как жаль, что вы не писатель! – сказал он, положив свою руку на плечо Путешественника во Времени.
– Вы не верите этому?
– Ну, знаете…
– Я так и думал.
Путешественник во Времени повернулся к нам.
– Где спички? – спросил он.
Он зажег одну и, пыхтя своей трубкой, бросил:
– Сказать по правде… я и сам с трудом в это верю…. И все же…
Взгляд его с немым запросом остановился на увядших белых цветах, лежавших на маленьком столике. Потом он повернул руку, в которой была трубка, и я увидел, что он смотрит на какие-то еще не зарубцевавшиеся шрамы на костяшках пальцев.
Доктор встал, подошел к лампе и принялся рассматривать цветы.
– Какие странные у них пестики, – сказал он.
Психолог наклонился вперед и протянул руку за одним из цветков.
– Ручаюсь головой, что уже четверть первого, – сказал Журналист. – Как же мы доберемся до дому?
– На вокзале много кэбов, – сказал Психолог.
– Любопытная вещь, – сказал Доктор. – Я не могу определить вид этих цветов. Не позволите ли мне взять их с собою?
На лице Путешественника во Времени мелькнула нерешительность.
– Конечно, нет, – сказал он.
– Серьезно, откуда вы их взяли? – спросил Доктор.
Путешественник во Времени приложил руку ко лбу. Он имел вид человека, который старается собрать разбегающиеся мысли.
– Их положила мне в карман Уина, когда я путешествовал во Времени.
Он обвел взглядом комнату.
– Будь я проклят, если я этого не совершал. Эта комната, вы, привычная обстановка – слишком много для моей памяти. Создавал ли я когда-нибудь Машину Времени или модель Машины Времени? Быть может, это только сон? Одни говорят, что жизнь – это сон, хороший или плохой, – но я не смогу увидеть другой. Это безумие. И откуда этот сон взялся?.. Я должен взглянуть на свою Машину. Существует ли она на самом деле!
Он схватил лампу и выскочил в коридор. Пламя колебалось и по временам вспыхивало красным огнем. Мы последовали за ним. Освещенная трепетавшим пламенем лампы, низкая, изуродованная, погнутая, перед нами, несомненно, была та же самая Машина, сделанная из бронзы, черного дерева, слоновой кости и прозрачного блестящего кварца. Я потрогал ее. Она была тут, ощутимая и реальная. Темные полосы и пятна покрывали слоновую кость, а на нижних частях висели клочья травы и мха, одна из металлических полос была изогнута.
Путешественник во Времени, поставив лампу на скамью, провел рукой вдоль поврежденной полосы.
– Теперь все в порядке, – сказал он. – История, которую я вам рассказал, правда. Извините, что привел вас сюда в этот холод.
Он взял лампу, и, в абсолютной тишине, мы вернулись в курительную.
Он прошел с нами в прихожую и помог Редактору надеть пальто. Доктор посмотрел ему в лицо и, после некоторых раздумий, сказал, что он выглядит переутомленным. Путешественник во Времени громко рассмеялся. Помню его, стоящего в открытых дверях, прокричавшего: «Спокойной ночи!»