Был ли у Вас момент, когда Вам сознательно захотелось приглушить юмор и безумие, чтобы Вас лучше воспринимали, как законного композитора?
Во первых, в том, что у тебя есть чувство юмора, нет ничего незаконного. Понимаете, у вас над головой висит это грёбаное отношение - то есть, что если вещь смешна, то она не настоящая и не хорошая, а совершенно серьёзные вещи - чудесны. Я эту идею ненавижу.
Когда Вы выпускаете пластинки, думаете ли Вы о таких факторах, как рынок и публика?
Ну, я представляю себе, какие люди слушают мои пластинки. И когда я работаю над чем-то, я говорю: «Вот от этого они умрут со смеху.» Нужно иметь перед собой некий образ потребителя.
Как бы Вы описали вашего поклонника?
Ну, это трудно выразить словами, но то, что я сочиняю, прежде всего должно приносить удовольствие мне. И - как я уже говорил -если кто-то с тобой уже согласен, то он согласится и в этот раз. Так что я предполагаю, что человек, балдеющий от этого, имеет вкусы, похожие на мои.
Как Вы думаете - у Вас сохранилось некое ядро публики, следующее за Вами с самого альбома Freak Out!?
Нет. Понимаете, это популярное допущение. Считается, что как только ты начинаешь работать в музыкальном бизнесе, то тот, кому ты понравился вначале, будет твоим добровольным рабом на весь остаток твоей карьеры. А всё происходит иначе. То есть, я занимаюсь этим примерно 15 лет, и большинство первоначальных потребителей альбома Freak Out! уже даже не ходят на концерты. Они все работают и беспокоятся о важных жизненных вещах, Вы понимаете. А наша публика, похоже, каждый год молодеет - к нам приходит всё больше молодёжи.
Как Вам кажется - Ваш образ, сложившийся в СМИ, очень точен? Нет, но это не имеет отношения к делу. Но ведь некий образ существует.
О да, определённо существует. Он очень невразумительный и противоречивый, благодаря всему тому, что было написано обо мне в газетах. Но мне кажется, что если бы кто-то когда-то обнародовал точную копию моей личности и поместил это в газетах, не думаю, что это кого-то бы взволновало. Потому что что такого захватывающего в парне, который утром встаёт, садится за пианино и пишет на бумажке ноты, а потом идёт спать? Знаете, что я буду делать, когда Вы уйдёте? Я вернусь за пианино и буду за ним сидеть до ночи. В этом нет ничего захватывающего. Лучше пусть люди думают, что я безумствую - это более увлекательно.
Должен сказать, что Вы кажетесь гораздо более нормальным, чем большинство музыкантов, но всё-таки - какой нормальный человек назовёт своих детей Лунная Единица, Дуизил и Ахмет Эмуука Родан?
Если это единственный критерий для определения странности того или иного человека, то я подхожу. Но во всём остальном контексте современной Америки, человек, встающий утром и проводящий день за пианино, записывая ручкой ноты на бумажках, странен. Может быть, он скучный - но это странно, Вы же понимаете. Вот такой он странный. Многие люди в Соединённых Штатах думают, что человек с накрашенными глазами, играющий с удавом -странен. А мне это не кажется странным; мне кажется, что это прямо по профилю Warner Bros. Зависит от того, что считать странным. Знаете, что я считаю странным? Когда люди покупают упаковки воды Perrier и бегают кругами в синих тренировочных костюмах. Вот это странно!
Говоря о странностях, один из великих рок-н-ролльных мифов - это «состязание в хамстве», по слухам, произошедшее на сцене между Вами и Капитаном Бифхартом. Не могли бы Вы раз и навсегда прояснить это?
Да, я слышал этот миф в разных оформлениях. Это должен был быть я и The Fugs, я и человек из публики - но кончалось всё тем, что я ел на сцене дерьмо. Знаете, первый раз я об этом услышал в клубе Speakeasy в Англии - в 60-е годы это был притон музыкального бизнеса. Я сижу там, и вдруг ко мне подходит парень из Flock - помните Flock? - и начинает: «Привет, Фрэнк. Так здорово с тобой познакомиться. Да, я слышал о хамском состязании - это просто фантастика, как ты там съел это дерьмо!» Я сказал: «Что ты, я никогда не ел на сцене никакого дерьма!!» А он: «Не ел? Ууу.» И ушёл - чертовски расстроенный, понимаете. То есть люди хотят в это верить. Но скажу Вам, ближе всего к тому, чтобы наесться дерьма, я оказался как-то раз в буфете гостиницы Holiday Inn в Фэйетвилле, Северная Каролина.
Перевод ©2007 19 августа.
ЕМУ ТОЛЬКО 38, НО ОН УМЕЕТ ГАДИТЬ{Для начинающих фанатиков: сравни "Only 13, and she knows how to nasty" (Brown Shoes Don't Make It, Absolutely Free).}
(Кларк Питерсон, Relix, ноябрь 1979)
Для телепрограммы «Рассмеши меня» не может быть лучшего участника-знаменитости, чем Фрэнк Заппа, который записал на плёнку своё появление в этом шоу в сентябре. Во время передачи на его лице не появилось ни малейшего намёка на улыбку -впрочем, как и во время этого интервью, проходившего в его доме в Голливуде. Если бы его глаза могли метать кинжалы, я был бы изрублен в фарш быстрее, чем вы успеете сказать «Сюзи Кримчиз». Заппа относится к журналистам примерно так же, как большинство людей - к уборщикам в туалете.