В общем, миссия не удалась, более того, с треском провалилась и Лондон пуще прежнего невзлюбил нацистскую Германию. Но на карьере Риббентропа сие печальное для Фатерлянда событие ни как ни сказалось. Напротив, в феврале 1938 г. Риббентроп стал министром иностранных дел.
Он был счастлив и словно предвкушал свой скорый триумф. Который грянул 23 августа 1939 г. в момент подписания между Германией и СССР Договора о ненападении.
В Кенигсберге, где самолет Риббентропа по пути из Москвы в Берлин сделал посадку, министра иностранных дел приветствовала восторженная толпа. Он был с помпой принят в берлинской рейхсканцелярии. Фюрер не жалел комплиментов. И вполне заслуженных. Ибо Риббентроп совершил почти невозможное — обеспечил счастливое будущее немецкой экспансии.
Накануне второй мировой войны, которую готовилась развязать Германия, Риббентропу удалось записать в друзья, то есть нейтрализовать, страну, которая уже определила свою негативное отношение к гитлеровскому режиму. СССР сражался с фашизмом в Испании, на Дальнем Востоке воевал с Японией — союзником Германии. В советских фильмах враги были одеты в немецкую форму. А, тут два росчерка пера и бывший–будущий противник легким движением руки превратился в союзника. Мало того, Англия и Франция в ужасе кусают локти. Они–то сами, понимая неизбежность будущей войны, не смогли договориться с СССР.
Однако триумф Риббентропа был не долог.
Через два дня после подписания Пакта с Советским Союзом Англия связала себя политическим договором с Польшей. Узнав про это, Гитлер отменил приказ о начале военных действий против Польши, запланированных на 26 августа. Он испугался!
Нападение все же состоялось 1 сентября, но в угоду мировому политесу — под вымышленным предлогом. В своей речи в Рейхстаге Гитлер даже старательно избегал слова «война». Он верил в прогноз своего министра иностранных дел, считавшего, что запад проглотит и это. Но Риббентроп ошибся. Великобритания и Франция 3 сентября объявили Германии войну. Промахнулся министр и в отношении Италии. Южная союзница не вступила в войну одновременно с Германией. От Муссолини пришла лаконичная телеграмма: в настоящий момент Италия считает свое участие в военных действиях в Европе преждевременным.
Закат карьеры
Ошибками, а также тем, что генералы были теперь Гитлеру нужнее дипломатов, объясняется закат политической карьеры Риббентропа. С осени 1939 г. он — все менее значимая фигура. Только дважды за время войны Риббентроп попытался проявить инициативу. Это было в декабре 1942 года и летом 1943 года (еще до Курской битвы). Через стокгольмское представительство СССР Сталин сигнализировал готовность заключить с нацистской Германией сепаратный мир. Он предлагал вернуться к границам 1941 г. Независимо от того, было ли это предложение действительной попыткой добиться сепаратного мира с Германией или всего лишь тактическим маневром, Риббентроп горячо убеждал фюрера пойти на переговоры: они позволили бы Германии прекратить войну на два фронта или, по крайней мере, рассорить членов антигитлеровской коалиции. Лично Риббентропу такой расклад помог бы вернуться в большую политику.
Но Гитлер отказался. «Даже если я договорюсь с русскими сегодня, — сказал он, — то завтра снова начну воевать против них. Какой тогда во всем этом смысл?»
Еврейский вопрос
Еще одна «заслуга» Риббентропа, по достоинству оцененная на Нюрнбергском процессе, состоит в уничтожении европейских евреев.
Кстати, первый вариант «окончательного решения еврейского вопроса» созрел именно в недрах внешнеполитического ведомства. В июне 1940 года один из его сотрудников предложил переселить европейских евреев на остров Мадагаскар. Они должны были стать заложниками, с помощью которых можно было бы шантажировать евреев Соединенных Штатов (и предотвратить, таким образом, вступление США в войну). Реализации столь гуманного плана помешали сущие «мелочи». Германия должна была полностью разгромить Францию, которой тогда принадлежал Мадагаскар, а также обеспечить господство на море, уничтожив британский флот.
В виду сложности в работу был взят вариант более жесткий. И в дальнейшем реализацией планов «окончательного решения еврейского вопроса» — физического уничтожения всего еврейского населения Европы — одиннадцати миллионов человек — командовало именно ведомство Риббентропа.