Оправдание
И все же одиозный состав жюри оставлял мало надежд на оправдание. Ведь малообразованные простые люди априори не могли разобраться в сложностях такого запутанного дела. Кроме того глубоко укоренившийся в простом народе антисемитизм тоже играл на руку обвинению.
Существовало еще одна угроза. Уже напоследок обвинение разыграло свою последнюю карту. Присяжным было задано два вопроса: о факте убийства и о виновности Бейлиса; при этом в первом вопросе были объединены вопрос о самом факте убийства, месте его и способе. Получилось, что, признавая факт убийства, присяжные должны были одновременно признать и виновность Бейлиса.
Но…присяжные не оправдали надежд, кои возложило на них правительство. Простые малообразованные люди, вопреки собственным политическим пристрастиям, отсутствию веротерпимости и незнанию юриспруденции, поступили так как им велела совесть. По первому вопросу присяжные вынесли положительный вердикт, по второму (о виновности Бейлиса) — отрицательный.
И 28 октября 1913 года в 6 часов вечера Бейлис был оправдан.
…Вскоре после суда герой нашумевшего процесса вместе с семьёй уехал из России. Он устал быть изгоем и героем. Он хотел спокойно жить и работать, растить детей и любить внуков.
На чужбине Бейлису пришлось не сладко. Работодатели его не жаловали. Выполнять сложную работу он не умел, а на простую знаменитость мирового масштаба брать было неловко.
Но, так или иначе, возвращаться в Россию, а потом и СССР Бейлис не стал.
Он умер в 1935 году в США, написав книгу «История моих страданий». Книга вышла на идише и впервые переведена на русский язык лишь в 2005 году.
По материалам «Векипедия» (www.ru.wikipedia.org), «Вестник» (www.vestnik.com) для газеты «Я»
История 26
Злой гений или жертва террора?
Увлечение политикой сделало Николая Кибальчича известным всей стране и привело на виселицу. Будь иначе, этот незаурядный человек мог бы реализовать свое истинное призвание, сделал бы множество открытий и принес своей Родине намного больше пользы.
Социальные стереотипы
Неизвестно, когда в Российской империи возник этот социальный стандарт, но почему–то среда революционеров пополнялась в основном провинциалами- выходцами из разночинных семей. Николай Кибальчич был как раз из таких. Он родился 31 октября 1853 года в уездном Коропе Черниговской губернии, в семье священника, учился два года в Петербургском институте инженеров путей сообщения, потом перешел в Медико–хирургическую академию и оставил курс из–за увлечения революцией.
Типична и партийная карьера Кибальчича. Как и другие молодые борцы за свободу, он несколько лет искал свое место в революции. И после трех лет проведенных в «казенном доме», нашел свое призвание в терроре.
А вот финал истории Николая Кибальчича сложился уже сугубо по персональному сценарию. В 1879 году он стал членом «Народной воли», принял участие во всех покушениях на царя в качестве техника, изготавливающего взрывные устройства, и вместе с четырьмя соратниками по борьбе был повешен 15 апреля 1881 года.
Такова многократно изложенная официальная биография знаменитого революционера. Казалось бы, не подкопаешься? Ан, нет. Стоит немного задуматься, и вдруг начинаются вопросы…
Странный выбор
Везде пишут, что наш герой утвердился в идеях экстремизма, находясь в тюрьме, и в подтверждение обычно приводят собственные слова Кибальчича: «Еще в последние месяцы моего заключения среди социально- революционной партии начало все больше и больше развиваться то настроение, которое впоследствии созрело в целую систему практической деятельности. Сначала я, как и другие революционеры, смотрел на террористические факты как на действия самозащиты партии против жестокостей правительства, как на выражения мести за преследования социалистов. Позднее террористическая деятельность в глазах партии, и в том числе и меня, стала представляться не только как средство для наказания начальствующих лиц за их преследования социалистов, но и как орудие борьбы для достижения политического и экономического освобождения народа. Такой взгляд на террористическую деятельность можно считать окончательно установившимся летом 1879 года».
Но на самом деле «окончательно установившийся» взгляд вовсе не означал, что Кибальчич в своем спиче ведет речь действительно о практическом терроре. Этот человек не собирался никого убивать. Хотя Кибальчич говорил: «Даю слово, что все мое время, все мои силы я употреблю на служение революции посредством террора. Именно продолжение цитаты ставит все на свои места: «Я займусь такой наукой, которая помогла бы мне и товарищам приложить свои силы самым выгодным для революции образом. Очень может быть, что целые годы придется работать над тем, чтобы добыть нужные знания, но я не брошу работы, пока не буду убежден в том, что достиг того, чего мне надо…»