– Ты не дала мне тогда даже шанса проявить свою доблесть на турнире, где я хотел отстоять свою честь перед твоим отцом! Ты просто не пришла на него!
Дунстан так привлекательно смотрелся в белой тунике с распахнутым воротом и перекинутым через плечо ярко-красным тартаном. Этот цвет так хорошо шел к его смуглому лицу. И в каждой черте отражается не только сила, но и гордость и мужество. А ещё у ее супруга чудесные зеленные глаза, которые могут становиться то мягкими,то суровыми, и она их обожала.
Дунстан заметил ее оценивающий взгляд: он пытался придумать следующую фразу, как ее развлечь. Хотя на языке так и вертелось: «Я люблю тебя, пойдем со мной в пoстель,и я заставлю забыть тебя обо всем на свете».
— Ну у тебя есть возможность каждую ночь устраивать мне турниры! – объявила она начало игры.
Дунстан сильно хотел ее, поэтому он слегка подтолкнул супругу в спальню. Стоило им оказаться там, где играют в любовь, как Вивиана отодвинулась, обошла кровать. Повернувшись спиной к мужчине, она начала снимать украшения.
Дунстан понял это и отдался удовольствию наблюдать, как раздевается любимая женщина, перед тем как лечь с ним в постель.
Вивиана сняла сережки, бросила их на столик с зеркалом и перешла к бусам. Дунстан подхватил игру,и начал расстегивать перламутровые пуговицы туники. Миледи сдернула браслет и уронила его на пол наблюдая за супругом, как он распускал манжеты.
Вивиана дёрнула шнуровку корсета. Дунстан снял тартан и потянулся к пряжке ремня. Он приготовился к очередному вызову, по–прежнему сохраняя дистанцию.
– Помочь с платьем?
— Нет! Я не Сьюзи сама справлюсь! – миледи, не колеблясь, спустила платье, оставшись в нижней тунике. Она распустила волосы закрывая ими обнаженную спину. И ощутила, как его дерзко-откровенный взгляд cкользнул по ее телу.
– Что еще за Сьюзи… – мужчина замер, снимая сапоги.
– На которую ты сегодня весь пир глазел! – Вивиана чуть изогнулась, чтобы полностью обңажиться.
Между ними осталась единственная преграда кровать – как стена бастиона.
– Дорогая, не понимаю, о чем ты, - рассмеялся Дунстан, хотя знал, его женщину заводят скандалы. Ей нравиться, когда он груб в постели.
Лэрд закончил раздеваться и затаил дыхание, еще секунда и он насладиться своей женой, пахнущей медом.
– Ты хотел ее!
– Вивиана – я хочу только тебя! Εсли ты сомневаешься – ложись и раздвигай ноги!
Миледи успела только ахнуть, когда сильные руки рывком уложили ее на кровать. В мгновение ока, Дунстан повис над ней и жесткие губы тут же завладели ее ртом.
Дунстан вытянул ее руки над головой, переплел ее пальцы со своими и держал до тех пор, пока терзал губы властными поцелуями. Он растoпил ее лед, и она таяла. Она воспламеняла его, и он горел.
Лэрд поднял голову и посмотрел в глаза миледи, которые передавали все оттенки её чувств. Он снова наклонил голову,и она приготовилась к очередной атаке поцелуев, но вместо этого он только слегка коснулся ее губами.
Руки Вивианы были захвачены в плен. Она была не в силах дотронуться до мужского потного тела. Ей оставалось лишь сдаться, и в ее рот снова проник грубый и жадный язык.
Дунстан поднял голову и прошелся влажными губами по ее щеке, коснулся одной груди, потом другой… Он прикусил больно сосок, настолько что она дёрнулась и охнула. Он причинял ей сладкую боль, пока она не издала жалобный звук. Эта боль будила в ней лихорадку, а в нем неутолимое желание овладеть ею.
Он провел пальцами по предплечьям, вверх и вниз.
Его голова спустилась ниже и Вивиана, словнo в беспамятстве, принялась мять его мoщные плечи и застонала от наслаждения. Заметалась. Вцепилась ногтями в его спину. Зарылась пальцами в волосы.
Миледи вырвалась,и повернулась к нему спиной. Прижимая ее к шелковой постели, он приподнялся. Она покорно подняла бедра, и он вонзился в нее с внезапной силой, побудив женское тело выгнуться туго натянутым луком. Он натягивал ее до тех пор, пока ее стоны не стали криками. Тогда он сменил ритм. Вивиана выгибалась навстречу ритму все быстрее и быстрее. Пока они вместе не закончили этот турңир.
После, удовлетворенная миледи лежала в объятиях лэрда, спрятав лицо на груди. Дунстан обладал способностью вызвать у нее слезы счастья после занятия с ним любовью. И он любил объяснятся именно в эти моменты, когда она не могла даже вздохнуть.
– Я люблю тебя! – низкий тихий голoс с хрипотцой обволок ее нагое тело.
Сердце Вивианы разрывалось от признания. Но уста были немы, поэтому исполнила его желание только наполовину.