У Эйи перехватило дыхание от мысли, что эдакую красоту возможно вырастить прямо рядом с их маленьким домиком. Живое воображение уже рисовало ей буйство ярких красок среди неизменных буроватых волн колышущейся под нескончаемыми порывами ветра трав и счастливые лица родителей, которым она вернет небольшой кусочек довоенного прошлого. Разве можно найти в целом свете подарок лучше? Может дядюшка Олос согласится уступить это чудо для нее?
На ладонях от волнения проступила испарина, когда девочка взяла мешочек в руки так осторожно, словно это была величайшая драгоценность в мире. Зачарованно поднесла к самым глазам, будто все ещё сомневаясь в тoм, что действительно это видит, бережно прикоснулась подушечкой указательного пальца к верхнему семечку. То оказалось твердым, словно маленький камешек,и в то же время немного упругим.
– Вы правда живые? - спросила Эйя одними губами.
Семена, само собой, ничего ей не ответили, но девочка всем сердцем чувствовала, что это действительно так. В безотчетном жесте она прижала свою находку к груди.
И тут по входной двери лавки загрохотали чьи-то кулаки.
Сердце ушло в пятки,и едва не взвизгнув от страха и неожиданности, девочка нырнула за прилавок и затаилась. Неужели Ай так быстро разыскал ее?
– Олос, хрен старый, открывай! – прoхрипел чужой, совершенно незнакомый Эйе голос. – Не то я вынесу эту дверь к чертям собачьим и прострелю твою тупую башку! Я передумал, верни мне назад то, что я принес!
Малышка вовсе не думала брать чужое без спроса, но инстинкты сработали быстрее разума. Все еще держа в руке мешочек с семенами, она сжалась в комочек и замерла,точно ледяная ящерка при виде хищника. Голос с улицы рычал и рокотал, как старый барахлящий двигатель без глушителя, обещая дядюшке Олосу расправы одну страшнее другой, заставляя малышку трястись от ужаса. Девочқа решительно не понимала, что вообще происходит, но ясно осознавала одно – обладателю злого голоса попадаться на глаза точно не стоит.
Выстрел громом прервал гневный монолог, и жалобно скрипнув, дверь «Выгодного обмена» распахнулась внутрь, грохнув об пол изувеченным замком.
Зажав ладонью рот, чтобы не закричать,и стараясь не дышать слишком громко, Эйя прислушалась к шагам еще одного незваного визитера торговой лавки. Кажется, свернул к полкам у входа.
Бам. Бабах! Бзынь. Ругань! Кажется, неизвестный что-то искал, не утруждая себя аккуратностью. Все, что попадалось ему под руку, незамедлительно смахивалось на пол.
Секундная тишина. Видимо, товары на злосчастной полке подошли к концу.
И вот незваный гость зашагал прямиком к прилавку, с новой силой принявшись изрыгать из себя ругательства. Стоит ему только немного нагнуться и заглянуть за стойку…
Додумать, что же тогда случится, девочка не успела. От входа раздались новые – удивленные и разгневанные – голоса, на которые первый незнакомец просто не мог не отреагировать.
Сейчас или никогда. Эйя что было скорости вскочила на ноги и бросилась обратно ко входу на склад, к спасительной щели в стене.
– Стоять, маленькая дрянь! – рявкнули ей вслед, давая понять, что бегство не осталось незамеченным.
Выстрел. Девочка все-таки завизжала, когда пуля раздробила деревянную полку в десятке сантиметров от нее и обдала беглянку мириадом щепок. Но в следующий миг она все той же проворной ящеркой нырнула в пролом в стене и оказалась на улице.
На миг Эйя замешкалась, не зная, куда бежать. Рука в замызганной кожаной перчатке, вынырнувшая из пролома и едва не схватившая ее за лодыжку, прервала эти короткие раздумья. Взрослому следом за ней не пролезть,так что у девочки есть несколько минут форы, пока тот оббегает лавку кругом. Бежать, бежать куда глаза глядят!
Так oна и поступила, рванув прямиком через улицу, оскользнувшись на мешанине из грязи и снега и лишь чудом не угодив под колеса древнего автомобиля. Толкаясь между занятыми предпраздничной суетой горожанами, девочка что есть сил бежала вперед, не разбирая дороги и виляя из переулка в переулок.
Сердце, казалось, готово было вырваться из груди вместе с горящими легкими, когда Эйя наконец остановилась отдышаться и осмотреться кругом. По спине под ставшей невыносимо тяжелой шубкой градинками катился пот, здорово вымочив нижний слой одежды. Вздрогнула, обнаружив, что оказалась на заброшенной окраине города, где и вовсе уже не было людей. Лишь заснеженные серые руины довоенных зданий угрюмо взирали на нее со всех сторон, словно попрекая за непослушание и случайно совершенную кражу.
Кражу…
Малышка закусила губу, обнаружив, что все еще сжимает во вспотевшей ладони мешочек с семенами. Нехорошо получилось, очень нехорошо. Но она так испугалась! Это и правда вышло случайно. Нужно во что бы то ни стало вернуть их дядюшке Олоcу и очень-очень сильно извиниться, а еще предупредить насчет того страшного типа с пистолетом!
Погоня, похоже, потеряла ее след,так что, пожалуй, можно потихоньку возвращаться в обжитую часть города – это место нагоняло на нее жуть. Сунув злополучный мешочек в карман и поискав взглядом собственные следы, она повернула в обратном направлении.
В периферийном зрении почудилось какое-то движение. Не на шутку стухнув, Эйя снова остановилась и настороженно осмотрелась вокруг. Вроде бы ничего. Показалось?
Поминутно оглядываясь, она снова потихоньку двинулась вперед, увязая в неутоптанном снегу где по щиколотку, а где и по кoлено. Долгий бег здорово подорвал ее силы, к глазам снова рвались непрошенные слезы. Почему она не осталась дома, почем не послушалась Αйлера? Почему, почему, почему? Если бы не собственное упрямство, давно бы уже сидела у разожженного камина рядом с родителями, уплетала праздничные блюда и слушала разные небылицы от брата. Вместо этого она сейчас одна-одинешенька среди снега и развалин...
Нижняя губа девочки затряслась от едва сдерживаемых рыданий. Но нет, она не заплачет. Мама с папой прошли и не через такое во время войны и после и не плакали ведь! Может, у нее и нет их чудесных способностей, – она не может управлять электричеством, как папа, и быть такой ловкой и сильной, как мама – но она все равно их дочь, чтобы там ни говорил Ай.
Упрямо вздернув подбородок, Эйя заставила себя идти вперед.
Вот снова, движение! И… вроде бы тихий писк?
Девочка попробовала выдернуть торчащий неподалеку из снега кусок арматуры, чтобы при необходимости использовать его в качестве оружия. Тот не поддался ни на миллиметр – не то все ещё крепко сидел в цемеңтном растворе, не то просто намертво примерз к земле.
Теперь Эйя уже полностью была уверена, что шевеление вокруг ей не почудилось. И вот, наконец, на тропинку перед ней вылезла огромных размеров крыса: присев на задние лапки и изучая девочку блестящими бусинками-глазками, грызун оказался ей почти по пояс.
Говорят, до войны эти твари были куда как меньше размером и не охотились стаями на более крупную дичь...
Эйя попятилась, ища глазами другую дорогу. Слева занесенный снегом проулок. Скорее всего,там глубоко, но лучше попытаться пробраться там, чем идти мимо мутировавшего зверька. Еще одна серая тень – и запасной путь преграждает еще одна крыса. Писк сзади. Резко оглянувшись через плечо, девочка обнаружила, что окружена полудюжиной хвостатых тварей.
-Кыш! – закричала она во все горло. - Пошли вон!
Сидящий перед ней крупный самец, по всей видимости вожак, чуть вздрогнул, повел усиками, неодобрительно глядя на свою будущую добычу,и потихоньку двинулся вперед.
– Брысь! – в полном отчаянии замахнулась на него рукой Эйя, всей душой желая сотворить хоть самый маленький разряд электричества. Ничего. Она правда ничего не может. Вожак, похоже, расценил это сигналом к атаке. Бросившись вперед, он вцепился в рукав шубки, да так и повис на нем, извиваясь всем своим мерзким тельцем. До кожи он пока не добрался, благо, материал рукава оказался достаточно толстым, но надолго это спасти не могло. Сзади и с боков уже слышалось шуршание множества лапок и хвостов,и девочке только и осталось, что изо всех сил зажмурить глаза, готовясь к смерти.