- Ни в коем случае. Думай, спрашивай. Я все равно о лекарствах ничтожно мало знаю. Так что задавай любые вопросы. Только когда-нибудь потом…
Хрюк спал, привалившись к стене у кухонного очага. Рубаха усыпана крошками, в руке недоеденный полукруг колбасы. Попахивало спиртным. Видать, уже успел хрюкнуть кружечку. Черт с ним.
Катрин сунула в угасающий очаг несколько поленьев. Отрезала хлеба, намазала маслом. Есть по-прежнему не хотелось. С отвращением пожевала, запила остывшим травяным отваром. Нужно поспать. Действительно нужно.
Блоод несла охапку дров.
- Давай сюда, - приказала Катрин. - Перекинешься со ступенек, как мы тебя лечить будем? Я для беременных ничего не захватила.
- Не беременная. Я - на сносях. Тяжкая.
- Что-то я тоже чувствую себя тяжкой. И Фир-Болг, кажется, тоже.
Катрин отобрала большую часть дров, и подруги поднялись в спальню.
Лоб у Энгуса вроде бы был прохладнее. Или кажется? Катрин казалось, что она, уже месяцами щупает лбы разной степени липкости, но неизменно слишком горячие.
- Как? - спросила Блоод.
- Рано еще. Не волнуйся.
Расшнуровать ботинки Катрин не успела. Глаза закрылись. Вытянуться на шкуре застилающей пол было сущим наслаждением…
- Просыпайся. Мы сами не поднимем.
- Угу, - Катрин села с закрытыми глазами, машинально пощупала ножны на боку.
- Это я. Резать не обязательно, - предположила Блоод.
- Я чтобы глаза проковырять…
- Потом. Продукты принесли.
Катрин, кряхтя, поднялась:
- Некоторым лишь бы жрать. Пошли. Как Энгус?
- Ему лучше, - уверенно сказала Блоод.
Катрин, протирая глаза, пыталась разглядеть спящего молодого мужчину. Черт его знает, вроде бы выглядит так же. Ладно, все равно пока ничего поделать нельзя.
- Пойдем, - хозяйка замка двинулась к двери.
- Обуваться не будешь? - поинтересовалась суккуб.
Катрин сообразила, отчего ногам как-то странно стоять на каменном полу.
- Спасибо что предупредила. Разувают, понимаешь ли, стоит глаза закрыть…
- У тебя нога. Воспалилась.
- Потом…
Катрин взмокла, поднимая корзины с продуктами. Сегодня груза прибавилось. По-видимому, в деревне уверовали, что в замке еще есть кого кормить.
Большую часть вечера и ночи пришлось провести на кухне. Свои поварские умения Катрин оценивала трезво, но в этом отношении и Блоод, и Фир-Болг мало чем могли ее заменить. У обоих давненько имелись весьма своеобразные гастрономические пристрастия. Катрин возилась с кашей, вспоминая все, что застряло в памяти насчет диетического питания. Мысли о том, что два ведра размазни могут и вовсе не понадобиться, следовало гнать от себя моментально.
- Все спят, - сказал Фир-Болг. - Жар спал. Твое средство весьма действенно.
Катрин с отвращением повозила ложкой в миске. Снимать пробу с продукта собственного изготовления никакого удовольствия не доставляло. Наверно диетическая пища и должна быть тонизирующе противной.
- Пусть спят. Если утром все разом начнут бродить и гадить, где попало, нам будет весело. Где, кстати, этот пробный экземпляр?
- Кто?
- Ну, этот… Хрюк.
- Спит в кухонном чулане, - сказала неслышно возникшая в дверях Блоод.
- Он там не нагадил? - озабоченно спросила Катрин. - Там полно продуктов.
- Не знаю. Он сам воняет хуже дерьма.
- Дерьмо, наверное, заразнее.
- Там уже меньше продуктов. Хороший аппетит. У вонючки.
- Ну, простим как основной симптом выздоровления. Идите, отдохните. Надеюсь, утром у нас будет полно работы.
Катрин с интересом посмотрела вслед Блоод. Спереди кровососка беременная. Очень даже беременная. А сзади… Широкое платье как всегда не может скрыть дивную фигуру. И в голову сразу лезут смутные непристойные мысли. О боги, работы же полно. А если хочется чем-нибудь занять мозги, поразмысли о том, как ты сама будешь выглядеть с пузом. Или исключаешь вероятность такого приключения?
Катрин принялась варить смесь из сушеных яблок и вишен, и думать о забавных, но отстраненных вещах стало некогда. Компот, конечно, блюдо не из самых сложных, но в последний раз с приготовлением сего полезного напитка приходилось сталкиваться еще в безмятежные детские годы, на даче в Синевке.
Получилось кисловато. Катрин, гремя горшками и котлами, лазила по кухне, разыскивая, чем бы еще подсластить десертное блюдо. В дверь заглянул заспанный Хрюк. Мужчина поменял штаны и выглядел довольно бодро, хотя пованивал даже на расстоянии. Бочком протиснулся к столу, отломил себе хлеба и сыра. Катрин было не до него. Мед загустел и из горшка вылезать не желал. Девушка сломила сопротивление упрямого продукта и принялась разбалтывать в котле тягучую массу громадной деревянной ложкой. Запахло сладким летом.