Все внимательно следили за каждым его шагом. Вдруг Тони, неудобно раскорячившись между большой трубой и системой стеклянных колб, повис на несколько секунд, не зная, что делать. Никаких проходов, лазеек, дыр в этих дебрях аппаратуры найти не удавалось. Все это, видимо, нагромождалось годами и так хаотично, что разобраться, где что лежит и для чего служит, мог только Джон Кинг, а может, не смог бы и он.
Тони прыгнул и повис на стеклянной трубке, которая находилась на высоте трех метров от пола. Впрочем, пола как такового не было. Внизу еле-еле просматривались чудовищно сплетенные коммуникации. Разноцветные стальные и пластиковые трубы, идущие в совершенно разных направлениях, занимали пространство на много метров ниже пола лаборатории. Трубка прогнулась и лопнула, обдав Тони каким-то зловонным газом, а сам он чуть не свалился в эту кошмарную технократическую пропасть, успев зацепиться за толстый, свободно болтающийся кабель. Потом раскачался и, прыгнув вперед, упал животом на крышку здоровенного прозрачного бака с бурой, пузырящейся жидкостью. Его чуть не вырвало, когда он увидел каких-то мерзких черных червей, активно копающихся в резервуаре. Он встал и, пытаясь не скользить, пошел по этой бочке, выбирая маршрут для выхода. Оп был так поглощен, что не заметил, как после обрыва газопровода шумы в зале изменились, стали более неспокойными и под чехлом что-то защелкало. Парни и Мари насторожились, но докричаться до японца они не могли, слишком далеко он ушел.
— Ну что же, надо начинать и нам. Не нравится мне этот чехол и то, что под ним лежит. — Джек подтянул оборванные, прожженные во многих местах, грязные черные перчатки, и подмигнув Биллу, весело сказал: — О'кей!
— О'кей, — пробурчал тот, не поняв, чему радуется его товарищ.
— Как ты? — озабоченно, с неподдельным участием спросила Мари Сергея, увидев его обожженную, залитую пластическим клеем руку.
— Да ничего, но уже стала отходить анестезия, болит, — Сергей поморщился.
Мари поглядела на готовящихся пробираться вперед парней и с сомнением сказала:
— Как это вы хотите? Думаете, получится?
— Мы все служили в армии и знаем: главное — двигаться, куда, не важно, а для нас сейчас — только вперед. Ты помнишь? — он взглянул на Билла, — слава Богу, мы не воевали, но этот учебный выброс в джунгли Амазонки я запомню на всю жизнь. Этот зал — площадка для гольфа по сравнению с тем болотом. Ты помнишь, Билл? — допытывался Джек.
Тот кивнул головой:
— Лучше не вспоминать.
— А ты помнишь, как мы там пробирались? — Джек быстро выхватил тяжелый нож-мачете, и махнув им над головой, вскрикнул: — Вот так!
Билли как шашку из ножен рванул свой тесак, а Сергей вспомнил, что выронил такой же у пульта львиной арки.
— Давай! — Джек с ходу ударил ногой в большой приборный шкаф, который с грохотом рухнул, осыпая приборы кучей искр.
Билли рубанул по висящим кабелям. Вокруг затрещало и загромыхало. Сергей ударами приклада своего плазменного карабина погасил несколько дисплеев, а Мари, идя сзади, распихивала норовящие упасть обломки изуродованных приборов.
Команда двинулась по кратчайшему к лифту пути, разметая перед собой все, что мешало этому движению. Старались не трогать только стеклянные реторты и колбы с разными жидкостями, но получалось так, что падающие шкафы разносили вдребезги хрупкие сосуды. Поднялись клубы дыма и всякие зловонные испарения. Лаборатория загрохотала, завизжала, запищала и завыла.
Под чехлом стали происходить непонятные события. Отвлеченный всем этим шумом, ниндзя обернулся и, видя тот переполох, который наделала догоняющая его команда, тоже взбодрился. Выхватив самурайский меч, висевший у него за спиной, он стал наотмашь рубить провода приборов и даже тонкие пластиковые и алюминиевые трубки.
Продвигаться он стал быстрее, но все равно русский и американцы догоняли его с удивительной скоростью. Тони осталось метров десять до маленькой площадки перед компьютерным пультом, как вдруг из-под чехла раздался страшный рев. Белая тонкая ткань заходила волнами, а потом в разные стороны полетели обрывки проводов, труб и других коммуникаций, которые туда вели. Ткань как будто разрезанная изнутри острым лезвием, разошлась в стороны, а оттуда вылезла металлическая когтистая лапа и молниеносным движением ранила в плечо не ожидавшего нападения Тони. Он все-таки успел уклониться, иначе удар пришелся бы прямо в горло. Лапа с тонким лезвием на конце пальца описала полукруг над его головой и замерла. Он выставил вперед меч, ожидая новой атаки, но ее не последовало. Все стояли как вкопанные. Такого не ожидал никто.