– А у меня плохо: сколько я ни объясняю своему племени, что евреи – такие же люди, как и мы – все равно не едят!!!
– Наш Моня таки поменял пол!
– Уй! Говорят, такие операции стоят бешеных денег!
– Та ну шо ви! Шо такое несколько квадратных мэтров дубового паркета при его-то деньгах…
Надпись на памятнике на еврейском кладбище: «Сара, ну теперь ты таки веришь, что у меня болело сердце..?»
– Абрам, зачем ты молишься по утрам? Бог не будет помогать такому грешнику, как ты. Абрам: – Ну, я прошу его: помоги мне сделать это, помоги мне сделать то. Конечно, Бог не поможет такому грешнику, как я. Но пока я его так прошу, я таки вспоминаю, что я сегодня должен сделать.
Одесса, тихий дворик, в окне скучающий Семён. Он обращается к прохожему:
– Жора, таки вы куда?!
– Да нет, я домой!
– Мама! Возьмем котенка – смотри какой хорошенький. Я назову его Мойша!
– Hу что ты, Абраша! Мойша – это человеческое имя. Давай назовем его Васька.
– Ты знаешь, Абрам, моя Сара такая добрая, хозяйственная, умница…
– Неужели, Зяма, у тебя так плохи дела, что ты продаешь мне жену?
Встретились два еврея:
– Что ты такой грустный?
– Да вот, топиться иду.
– С ума сошел! В новом костюме?!
- Алло, Абрам дома?
– Дома, вынос тела через 10 минут.
Старый еврей сидит на пляже со своим внуком.
– Слушай, Мойша. Тебе нравиться вон та блондинка в красном купальнике?
– Нравится, дедушка.
– А вон та брюнетка с пышным задиком?
– Нравится, – застенчиво говорит внук.
– А вон та шатенка с высоким бюстом?
– Да, дедушка.
– Так вот запомни, Мойша: Чтобы их иметь, надо хорошо учиться!..
1944 год. Немецкие ученые изобрели вирус, иммунитет против которого есть только у истинных арийцев – все остальные умирают. Вирус выпустили на свободу… Прошел год. В живых остались только два человека. Между ними происходит следующий диалог:
– Абрам, отчего это все умерли?
– Не знаю, Сарочка.
Однажды он попробовал… Потом ему понравилось… И с тех пор Изя заряжал свой мобильник только в гостях.
Одесса. Мужчина приходит устраиваться на работу. Побеседовал с начальником – все вроде нормально. Потом начальник спрашивает:
– А кто вы по национальности?
– Еврей.
– О, нет. Мы вас взять на работу не можем.
Еврей возмущается:
– На каком основании?? Да это же антисемитизм.
– Ну чего нам вас брать, ведь вы все равно скоро уедете из страны.
– Да никуда я не собираюсь уезжать!
– Тем более не возьму. Таких дураков у нас самих хватает.
Хаим спрашивает у Абрама:
– Ты почему не женишься?
– Да не могу я! Укачивает!
В общественном туалете в Тель-Авиве стоят рядом два мужика. Один другому:
– Ах! Да вы же из Киева!
– Да, но откуда вы знаете?
– Вы 52 или 53 года рождения!
– Да! но…
– Ваши родители жили на Подоле!
– Да!!! А ви экстрасенс?
– Ваши родители принадлежали к движению Лейбовича, а вы после свадьбы перешли к реформаторам.
– Ви знаете мою жизнь, а я первый раз вас вижу! Ви изучаете Каббалу?
– Нет… В начале 50-ых, в подпольной синагоге на Контрактовой, был такой косоглазый раввин – Леви.
От всем криво обрезания делал… Ты обосцал мне штанину, гандон!!!
Сидит Абрам с Сарой дома и видят в окно, что к ним идет Хаим. Абрам – Саре:
– Смотри, щас он зайдет и будет что-нибудь клянчить!
Заходит Хаим:
– Абраша, ты будешь сёдня пользоваться дрелью?
– Да, целый день она будет мне нужна!
– Вот и чудненько, не одолжишь на денек свои удочки?!
– Сарочка, ты помнишь Изю шо жил на против тюрьмы?
– Да, а шо?
– Так он теперь живет напротив своего дома.
Выходит старый еврей из своего дома и видит – над городом огромная радуга. Посмотрел он на нее и говорит: – Hу да, конечно, на это у них деньги есть!
Звонит Рабинович в милицию:
– Алло, милиция! У меня дома массовые беспорядки!
– А что случилось?
– Моя Сарочка разбушевалась!!!
– Так какие же это массовые беспорядки?
– О, вы не знаете какая у неё масса…
Идет заседание трибунала. В вагоне метро офицер избил еврея.
– Почему?
– Да он мне на ногу наступил!
– Могли бы и потерпеть!
– Так я терпел! Он наступил, я и думаю: потерплю 3 минуты. Три минуты прошли. Думаю: ну, потерплю еще 2 минуты. Hу, эти 2 минуты прошли, а он все у меня на ноге стоит. Тут-то я ему и врезал… Офицеру выносят бо-о-ольшое порицание и отпускают. В зал вводят солдата, который избил восемь евреев в том же вагоне метро.