Председатель суда, генерал-майор юстиции Мясников уточняет путь палача Лангхельда по советской земле. Он был в Полтаве, под Киевом, в Дергачах, в Россоши.
Председатель. — И везде вы принимали такое активное участие в истреблении советских людей?
Лангхельд. — Да, везде.
Председатель. — Вам неизвестны случаи, когда германское командование привлекало бы своих офицеров к ответственности за издевательства над мирным населением?
Лапгхельду этот вопрос кажется непонятным: такая практика не только не наказывалась, но всячески поощрялась германским командованием. И на вопрос председателя, за что он получил три награды, не за то ли, что так рьяно уничтожал советских людей, Лангхельд отвечает: — Да, я старался выполнять приказы моего начальства.
Председатель. — Вопрос имеет член суда тов. Харчев.
Член суда тов. Харчев. — По каким мотивам и когда вы вступили в национал-социалистскую партию?
Лангхельд. — В национал-социалистскую партию я вступил в 1933 году, главным образом потому, что считал ее программу правильной.
Председатель. — У экспертов имеются какие-либо вопросы к подсудимому Лангхельду?
Эксперты. — Вопросов не имеется.
Председатель (к защите). — Имеются ли у защиты вопросы к подсудимому?
Защитник Коммодов. — Чем подсудимый Лангхельд занимался до войны?
Лангхельд. — До войны я был чиновником в городском управлении города Франкфурта на Майне.
Коммодов. — С какого времени вы на Восточном фронте?
Лангхельд. — С начала войны.
Коммодов. — Разделяли ли вы взгляды национал-социалистской партии до вступления в партию?
Лангхельд. — Нет, я до этого не был членом партии.
Коммодов. — Принимали ли вы участие в войне 1914—1918 гг.?
Лангхельд. — Да, я был участником мировой войны 1914—18 гг.
Коммодов. — Как вы объясните личное свое участие в совершении тех преступлений, в которых признаете себя виновным?
Лангхельд. — Я выполнял приказы своего начальства, и если бы я их не выполнил, то был бы предан военно-полевому суду.
Председатель. — У защиты имеются еще вопросы к подсудимому?
Защита. — Нет.
Логика фактов — самая сильная логика. Когда председатель суда, суммируя все факты, выявленные во время допроса Лангхельда, спрашивает его, считает ли он германское правительство и командование германской армии полностью ответственными за все эти злодеяния, за массовое истребление советских граждан, Лангхельд отвечает: — Да, считаю.
После этого суд объявляет перерыв до 10 часов 16 декабря.
Утреннее заседание суда 16 декабря 1943 г.
Заседание начинается ровно в 10 часов утра.
Председатель, генерал-майор юстиции т. Мясников. — Судебное заседание Военного трибунала продолжается. Продолжаем допрос подсудимого Лангхельд.
Вопрос председателя суда.
— Подсудимый Лангхельд, где вы видели «газовую машину»?
Подсудимый Лангхельд отвечает через переводчика Копылова.
— Я видел «газовую машину» в Харькове.
Председатель. — Когда?
Лангхельд. — Это было примерно в мае 1942 года, когда я был в служебной поездке в Харькове.
Председатель. — Опишите, что представляет собой «газовая машина».
Лангхельд. — Насколько я припоминаю, «газовая машина» представляет из себя автомобиль темносерого цвета, совершенно закрытый, имеющий сзади герметически закрывающуюся дверь.
Председатель. — Сколько вмещала людей эта машина?
Лангхельд. — Примерно 60—70 человек.
Председатель. — При каких обстоятельствах вы видели эту «газовую машину» в Харькове?
Лангхельд. — Я был на Чернышевской улице, 76, где размещался штаб СД, и слышал во дворе этого здания сильный шум и крики.
Председатель. — Что же там происходило?
Лангхельд. — «Газовая машина» в это время подъехала к главному входу здания, и можно было видеть, как туда насильно загоняли людей, причем у дверей «газовой машины» стояли немецкие солдаты.
Председатель. — Вы присутствовали, когда загоняли людей в «газовую машину»?
Лангхельд. — Да, я находился в нескольких шагах от «газовой машины» и наблюдал это.
Председатель. — Расскажите, как происходила погрузка людей в «газовую машину».
Лангхельд. — Среди людей, которые грузились в «газовую машину», были старики, дети, пожилые, и молодые женщины. Добровольно эти люди не хотели входить в машину, и поэтому эсэсовцы пинками и ударами прикладов загоняли людей в газовый автомобиль.
Председатель. — А почему люди не шли добровольно в машину? Что, они знали, что это за машина?
Лангхельд. — Я предполагаю, что эти, люди догадывались о судьбе, которая их ожидает.
Председатель. — Кто руководил погрузкой в «газовую машину» в вашем присутствии?
Лангхельд. — Я затрудняюсь назвать какие-либо определенные имена, так как всё это были лица мне незнакомые, но, во всяком случае, это были эсэсовцы. Возле газового автомобиля я встретил одного своего знакомого, капитана германской армии.
Председатель. — Как его фамилия?
Лангхельд. — Это был капитан Бойко.
Председатель. — В каких городах оккупированной советской территории применялась «газовая машина» для истребления советских людей?
Лангхельд. — Я слышал от капитана Бойко, что подобный газовый автомобиль применялся в большинстве городов оккупированной советской территории, как-то: в Харькове, Полтаве, Киеве.
Председатель. — Известно ли вам, что и в Смоленске была применена «газовая машина», как об этом вы показали на предварительном следствии?
Лангхельд. — Да, об этом я также слыхал, что и в Смоленске газовый автомобиль применялся.
Председатель. — По чьему приказу?
Лангхельд. — Так как «газовая машина» применялась эсэсовцами, то можно заключить, что применение этого автомобиля производилось по указанию правительства.
Председатель. — Назовите фамилии и должности своих помощников, с которыми вы работали.
Лангхельд. — Моими помощниками являлись фельдфебель Рунге, переводчик Шульц, старшие ефрейторы Этман и Майнэ.
Председатель. — Они также принимали активное участие в расстрелах и избиениях русских военнопленных и мирных граждан?
Лангхельд. — Да, они все принимали одинаковое участие.
Председатель. — Уточните виновность каждого из них в отдельности.
Лангхельд. — Фельдфебель Рунге в основном выполнял приказы по приведению в исполнение расстрелов. Трое остальных принимали участие в избиениях на допросах и тому подобных действиях.
Председатель. — Следовательно, в отношении своих подчиненных вы являлись таким же лицом, как и майор Люляй?
Лангхельд. — Да, это можно так сказать.
Председатель. — Вы признаете это?
Лангхельд. — Да, я это признаю.