Янчи. — Нет, военнопленные и гражданские лица были вынуждены стоя находиться в здании день и ночь, не имея возможности спать. Они стояли так, как стоят в переполненном трамвае. Здание было настолько заполнено, что первое время туда невозможно было зайти.
Прокурор. — Какая погода была в это время?
Янчи. — Погода была чрезвычайно скверная, сырость, дождь и холод.
Прокурор. — Вы сказали, что в здание нельзя было совершенно войти, а что же, потом стало свободнее там?
Янчи. — Да, после того когда большая часть находившихся там военнопленных и гражданских лиц умерла, в лагере стало немного свободнее.
Прокурор. — Много людей умерло в лагере?
Янчи. — Из 10 000, которые там находились, умерло 6 000.
Прокурор. — Медицинская помощь больным оказывалась?
Янчи. — В самом лагере не было врача, имелось лишь небольшое помещение, оборудованное под лазарет.
Прокурор. — Расскажите, свидетель, как кормили содержавшихся в лагере?
Янчи. — Никакой кухни в лагере не было, питание заключалось в следующем: сторожевым командам выдавался ящик с концентратами (пакетиками) каши, солдаты сторожевой команды, чтобы облегчить себе раздачу пищи, выходили на лестницу и оттуда бросали в толпу заключённых пакетики с концентратами.
Прокурор. — А приготавливать пищу можно было?
Янчи. — Никто об этом не заботился, считали, что такой метод раздачи пищи вполне удовлетворителен.
Прокурор. — Всем давалась пища?
Янчи. — Нет, при таком способе раздачи пищи могли получить эти пакетики с кашей лишь те счастливцы из заключённых, которые находились в первом ряду и могли поймать налету бросаемые пакетики, а остальная масса военнопленных, среди них и гражданские лица, дети, старики и больные, находившиеся в лагере, не могли получить эту пищу и умирали от голода.
Прокурор. — Много было в лагере детей, женщин, стариков?
Янчи. — Да.
Прокурор. — Расскажите, свидетель, были ли случаи расстрела военнопленных и гражданских лиц?
Янчи. — Да, охранная команда использовала всякую возможность для стрельбы по заключённым: например, при раздаче еды охранная команда стреляла по военнопленным и гражданским лицам из винтовок со сторожевой башни, стреляли и из пулемётов, бросали гранаты. По предложению офицера контрразведки капитана Живан, командиром лагеря майором фон Титскрон был издан специальный приказ, позволяющий стрелять. Я уже сказал, что заключённые, которые получали пакеты с кашей, не имели возможности её приготовить, для этого не было никаких средств. Они собирали из грязных луж и сточных канав воду и таким образом старались себе что-нибудь сварить, а также собирали по лагерю остатки топлива и раскладывали костры. При таком количестве военных и гражданских лиц необходимо было зажигать костры и в темноте. Лагерная охранная команда использовала приказ Титскрон для того, чтобы открывать стрельбу не только по тем, кто разводил костры, ко также и по тем пленным которые собирали поду из луж или щепки и остатки топлива в лагере. В этом лагере стреляли с утра до вечера. Если бы кто-либо приблизился к лагерю, он мог бы подумать, что здесь идёт сражение стрелковых частей.
Прокурор. — Свидетель, вы в помещение лагеря заходили?.
Янчи. — Да, я заходил в помещение лагеря, но лишь тогда, когда после всех этих расстрелов и смертей лагерь настолько опустел, что в него можно было зайти.
Прокурор. — Расскажите подробно, что вы видели в помещении лагеря, когда заходили?
Янчи.— Вид, который представлял собою лагерь после того, как туда можно было зайти, был ужасен. Площадка перед фабричным зданием была превращена в целое море грязи, которая местами доходила до полуметра, и в этой грязи были погребены сотни трупов военнопленных и трупов гражданских лиц. Так, можно было видеть в одном месте высовывающуюся руку, в другом — ногу, в третьем — голову. Особенно сплошным было скопление трупов около стен фабричного здания. Там лежали трупы расстрелянных, около лагерных стен находились также умирающие, сидя или стоя в каком-нибудь из углов лагеря, где они искали убежище от холода. На площадке перед фабричным зданием было большое количество канав, в которых собралась грязь и дождевая вода, и там лежали трупы, посиневшие и вздувшиеся от воды. Некоторые из этих канав использовались военнопленными, как отхожие места. Там также было большое количество трупов. Я никогда ранее не представлял себе, что человек перед смертью может быть настолько истощённым. Они были настолько истощены, что их трупы представляли собой обтянутый кожей скелет. Головы представляли собой настоящие черепа. В здании была та же картина: оконных проёмов в этом здании не было. Крыша этого здания была наполовину сломана, был сильный сквозняк.
Прокурор. — Расскажите, хоронили трупы умерших и расстрелянных военнопленных?
Янчи. — Трупы стали хоронить лишь тогда, когда в лагере» почти все умерли, всюду лежали горы трупов, на одном лишь чердаке их было более 500—600. Тем же, которые ещё могли двигаться, были даны в руки обрывки телефонного провода, который прикреплялся петлёй за шею, руку или, ногу умершего или убитого, и таким образом тащили через весь лагерь к заранее вырытым ямам, куда их сбрасывали и засыпали землёй. Особенно ужасным было, что военнопленные, которые хоронили трупы, знали, что через пару дней они сами будут сброшены в эти ямы.
Прокурор. — Расскажите, свидетель, какое положение было в лагерях в Борисове, Касторном и Миллерове?
Янчи. — В этих лагерях было положение такое же, как и в Вязьме.
Прокурор. — Расскажите, свидетель, были ли в лагере собаки?
Янчи. — Да, были. Официально собаки находились в лагере для охраны лагеря, но фактически они использовались для натравливания на военнопленных, а также на гражданское население, которое скапливалось возле лагеря, чтобы узнать о судьбе своих близких.
Прокурор. — Кто-нибудь из инспекторских лиц посещал лагерь?
Янчи. — Да, и очень часто.
Прокурор. — И что же после этого режим лагеря улучшался?
Янчи. — Нет, положение не изменялось.
Прокурор. — Следовательно, об этих ужасах, которые творились в лагерях, знало высшее командование?
Янчи. — Да, высшее командование безусловно было осведомлено о положении в лагерях, так как в тот же лагерь, в Евдаково, прибыл полковник Рит, который заявил, что прибыл прямо от Адольфа Гитлера. Верховное командование не только было осведомлено о порядках, царивших в лагерях, но и само их организовывало. Эти лагеря были по существу не лагерями для военнопленных, а лагерями, где истреблялись военнопленные и гражданское население Советского Союза,
Прокурор. — Скажите, свидетель, кто является непосредственным виновником гибели советских военнопленных и гражданских лиц в 231 лагере?
Янчи. — Непосредственными виновниками гибели заключённых в 231 лагере являются в первую очередь комендант лагеря 231, работавший с начала советско-германской войны до декабря 1941 года, майор Фонст, затем сменивший его подполковник Гутшмидт, офицер контрразведки, доктор Гжеван, лагерный врач доктор Рабензонфнер и адъютант, он же заместитель коменданта лагеря, лейтенант Кирис. Это основные виновники.
Прокурор. — Вы жили в гор. Харькове?
Янчи. — Да, я был в Харькове.
Прокурор. — Расскажите, что вам известно о военнопленных и гражданских лицах, находившихся в лагере 364, который был расположен на Холодной Горе?