Об этом же свидетельствует большое количество показаний советских граждан. Вот, например, что свидетельствуют врач 4-го батальона МПВО Берлин и медицинская сестра Тверская: «6 сентября 1941 года снаряд разорвался на улице. На панели с распростёртыми руками лежит убитая женщина. Рядом валяется корзина с продуктами. Деревянный забор скошен и обагрён кровью. На нём налипли куски размозженного человеческого тела: петли кишок, окровавленные осколки костей, куски мозга. На панели — разорванный пополам труп беременной женщины, виден труп почти доношенного младенца. Во дворе — 5 трупиков девочек в возрасте 5—7 лет. Они лежат полукругом, в том же порядке, как стояли тут до момента смерти, играя в мяч».
Вот что пишет ленинградская писательница Вера Инбер об артиллерийском обстреле 8 августа 1943 г.:
«Снаряды с дьявольской точностью ложились в центре города, главным образом на перекрёстке Невского и Садовой, у трамвайной остановки. Там в это время кишело народом. Воскресный день. На мостовой лежали куски человеческих тел, бидоны, кошёлки, лопаты, овощи, многие ехали на загородные огороды или возвращались оттуда».
Приведённые факты, как и многочисленные другие, имеющиеся в распоряжении Комиссии, неопровержимо свидетельствуют о том, что при обстрелах города фашистские бандиты не преследовали военных целей.
В журнале боевых действий 768-го тяжёлого дивизиона резерва главного командования имеются следующие записи по поводу обстрела невоенных объектов в Ленинграде:
«30-11-41 г. с 14.01 по 15.00 дивизион обстреливал кондитерскую фабрику в Ленинграде 15 снарядами».
«17-1-42 г. в 10.45 дивизион 4 орудиями производит огневой налёт по жилым кварталам Петербурга, выпущено 28 снарядов».
«6-3-42 г. с 9.15 до 9.32 дивизион произвёл огневой налёт 50 снарядами по 8-К-11, 16,21 и 7 К-20,25 (военные госпитали в Петербурге)».
«18-5-42 г. во второй половине дня дивизион 4 орудиями произвёл огневой на трамвайный парк в Петербурге» и т. д.
Пленные немцы по поводу обстрела Ленинграда показали следующее:
Унтер-офицер Ганс Кернер, телефонист штаба 708-го артиллерийского дивизиона резерва главного командования, показал:
«Все три батареи дивизиона были предназначены для обстрела Ленинграда. Особенно часто вела огонь первая батарея. Были дни, когда первая батарея производила по Ленинграду огневые налёты, выпуская по 20 снарядов в течение получаса, в частности такой огневой налёт был произведён 24/ХII-43 г. Командир первой батареи (капитан Кваас) по своей инициативе часто открывал огонь по Ленинграду, и орудия его батареи стреляли почти ежедневно. В виде поощрения он систематически спаивал своих солдат, они часто вели огонь по Ленинграду, будучи пьяными. Командир 708 дивизиона капитан Хатель за эти действия высказывал капитану Кваас своё одобрение».
Штабс-ефрейтор 2-й батареи того же дивизиона Генрих Беккер показал:
«Батареи вели интенсивный огонь по Ленинграду. Вторая батарея, в которой я служил, стреляла почти ежедневно. Бывали дни, когда она выпускала до 400 снарядов.
Командир дивизиона (тогда дивизионом командовал майор Вебер) по своему усмотрению отдавал приказания на открытие огня, и огонь вели настолько интенсивно, что за время с 15 марта по июль 1942 года материальная часть выбыла из строя. Батарея, как и весь дивизион, до последнего дня вела огонь по Ленинграду».
Как следует из записей «Журнала боевых действий» 768-го артиллерийского дивизиона резерва главного командования, обстрелы Ленинграда велись по указаниям гитлеровского командования, которые выполнялись неукоснительно. По приказу можно проследить, что командир 768-го артдивизиона майор Реннер вёл варварские обстрелы города по приказанию командира 303-й высшей артиллерийской группы генерал-майора Кратцера, а с сентября 1943 г. сменившего его генерал-лейтенанта Томашки. Эти палачи в свою очередь получали приказания от командующего 18-й армией генерал-полковника Линдемана, непосредственно выполнявшего волю верховного командования фашистской Германии.
Разрушение немецкими варварами культурно-исторических памятников и просветительных учреждений Ленинграда
За время осады и блокады Ленинграда немецко-фашистскими варварами разрушено и повреждено бомбами и снарядами 187 исторических зданий города, выстроенных прославленными зодчими.
Всемирно известный Зимний дворец, построенный в 1754—1764 гг. гениальным зодчим Растрелли, потерпел значительные разрушения от попадания фугасной бомбы и десяти артиллерийских снарядов.
Здание Адмиралтейства, являющееся выдающимся архитектурным памятником Ленинграда и одной из прекраснейших в Европе построек эпохи классицизма, созданное русскими зодчими Коробовым и Захаровым, также получило значительные повреждения. Это здание неоднократно подвергалось бомбардировкам и артиллерийским обстрелам. На него было сброшено двадцать шесть фугасных бомб, пятьдесят артиллерийских снарядов и сотни зажигательных бомб.
Серьёзные разрушения и повреждения причинены Инженерному замку — одному из оригинальнейших зданий Европы, построенному в 1797—1801 гг. архитекторами Баженовым и Бренна; историческому зданию Таврического дворца, возведённому в 1788 г. архитектором Старовым; зданиям бывшего Синода и Сената, созданным Росси; зданию бывшей Фондовой биржи постройки Тома де Томона; Строгановскому дворцу, выстроенному Растрелли и Воронихиным; зданию бывшего Пажеского корпуса постройки Растрелли; Мариинском дворцу, ансамблю Петропавловской крепости и многим другим величественным памятникам Ленинграда.
В результате бомбёжек дотла сгорел выдающийся по своей целостности архитектурно-художественный ансамбль начала XIX века — созданный Росси Елагинский дворец.
Десять артиллерийских снарядов крупного калибра частично разрушили здание Государственного Эрмитажа — творение зодчих Деламота, Фельтена, Кленце и Кваренги. Значительный ущерб нанесён музейным ценностям: пострадали представляющие исключительную научную и художественную ценность собрания фресок из Китайского Туркестана, античные стелы из различных пород камня, картины русских и Западноевропейских мастеров, предметы прикладного искусства XVII—XIX веков. Полностью уничтожены 151 и повреждены 27 376 музейных экспонатов.
Девять фугасных бомб и 21 артиллерийский снаряд, выпущенные немцами по Государственному Русскому музею, нанесли его зданиям и музейным коллекциям тяжёлые повреждения.
Четырьмя фугасными бомбами и шестью артиллерийскими снарядами причинены громадные разрушения зданию Государственного музея этнографии и его коллекциям, собраниям и экспонатам. Погибли археологическая коллекция материалов из Афросиаба (Самарканд), майолика из архитектурного комплекса Шах-Зинда, мавзолея Гур-Эмир, мечети Биби-Ханым, разная медная утварь и керамическая посуда узбекских и таджикских мастеров, коллекция архитектурной деревянной «глухой» резьбы XVIII века, коллекции бытовых вещей алтайских народностей.
Разрушен Суворовский музей.
Серьёзные повреждения от бомб и артиллерийских снарядов причинены также и другим музеям Ленинграда: Артиллерийскому историческому музею РККА, Горному и Географическому музеям, Государственному музею социалистического сельского хозяйства, Государственному музею революции, Центральному Военно-морскому музею, Центральному музею связи, Ленинградскому музею железнодорожного транспорта и др. Прямым попаданием бомб и артиллерийских снарядов были разрушены Государственный Академический театр оперы и балета имени С.М. Кирова, театр имени Ленинского комсомола и др. Значительные повреждения нанесены ряду театров: Государственному Академическому театру драмы имени А.С. Пушкина, Государственному Академическому малому оперному театру, Государственному Большому драматическому театру имени М. Горького, Новому ТЮЗу и др.
Большой ущерб причинён другим театрам, домам культуры, клубам и кино. Группа театрально-зрелищных зданий в объёмном отношении потерпела ущерб в 229,9 тыс. куб. м. полностью уничтоженной кубатуры и 453,6 тыс. куб. м. уничтоженной частично. Размещённый в Аничковом дворце лучший в Советском Союзе дом культуры советской детворы — Дворец пионеров также потерпел значительный ущерб от фугасной бомбы и 16 артиллерийских снарядов.