За столом, где сидели старшие монахи, поднялся встревоженный шепот. Приор Мортимус сердито поджал свои тонкие губы.
— Будь моя воля, я завтра выгнал бы Джерома из монастыря, — заявил он. — Пусть бы шатался по улицам и оглашал их своими безумными криками до тех пор, пока его не посадили бы в Тауэр. Но, скорее всего, он попал бы в Бедлам, где ему самое место. Аббат держит Джерома в монастыре лишь потому, что не хочет портить добрососедских отношений с его кузеном, сэром Эдвардом. Вам ведь известно, что Джером является родственником почившей королевы? Я молча кивнул.
— Но его дикие выходки заходят слишком далеко, — продолжал приор. — Джерома необходимо удалить из монастыря.
Я протестующе вскинул руку.
— Вам не о чем беспокоиться. Я не собираюсь раздувать дела из вздора, который несет сумасшедший калека.
Сказав это, я ощутил, что все сидевшие за столом вновь вздохнули с облегчением.
— К тому же для моего расследования необходимо, чтобы брат Джером оставался в монастыре, — добавил я, понизив голос так, чтобы расслышать меня могли лишь старшие монахи. — Я собираюсь задать ему несколько вопросов. Скажите, к эмиссару Синглтону он относился со столь же откровенной неприязнью, как и ко мне?
— Должен признать, да, — кивнул приор. — Как только эмиссар прибыл, брат Джером подошел к нему во дворе и обозвал лжецом и клятвопреступником. Эмиссар Синглтон в долгу не остался и назвал Джерома римским ублюдком.
— Лжец и клятвопреступник. Это куда более конкретные оскорбления, чем те, которыми он осыпал меня. Любопытно, почему он обвинил эмиссара Синглтона именно в этих прегрешениях?
— Одному Богу известно, что творится в голове у безумца.
Брат Гай наклонился ко мне через стол и заговорил страстно и убежденно:
— Сэр, бедняга Джером, бесспорно, утратил рассудок и сам не ведает, что говорит. Но поверьте, он никак не мог убить эмиссара Синглтона. Я ведь осматривал Джерома и знаю, что левая его рука серьезно повреждена вследствие пыток на дыбе, связки порваны и никогда уже не заживут. Правая нога тоже находится в плачевном состоянии. Вы видели сами, Джером едва сохраняет равновесие и с трудом передвигается. Он и оружие не сумел бы удержать в руках, не говоря уж о том, чтобы нанести сокрушительный удар. Во Франции мне случалось лечить государственных преступников, прошедших через пытки, — добавил он, понизив голос. — Но в Англии я сталкиваюсь с жертвой правосудия в первый раз. Мне говорили, что до недавнего времени применение пыток находилось в Англии под запретом.
— Закон разрешает применение пыток в тех случаях, когда речь идет о преступлениях, представляющих угрозу для государства, — с непроницаемым лицом отчеканил я. Встретившись глазами с Марком, я прочел в его взгляде разочарование и печаль. — Разумеется, то, что правосудию приходится прибегать к столь суровым мерам, весьма прискорбно, — добавил я со вздохом. — Но вернемся к несчастному Синглтону. Без сомнения, телесные немощи брата Джерома не позволили бы ему убить эмиссара собственноручно. Но он мог найти сообщника.
— Нет, сэр, что вы, — вновь загомонили монахи.
Лица моих сотрапезников красноречиво свидетельствовали о том, что они охвачены тревогой и страхом. Обвинение в убийстве и государственной измене могло повлечь за собой ужасные последствия для каждого из них. Но я понимал, что эти люди привыкли скрывать свои истинные чувства. Брат Гай, обеспокоенно нахмурив брови, вновь наклонился ко мне через стол.
— Сэр, поверьте, ни один из монахов нашего монастыря не разделяет мыслей брата Джерома. Воистину он послан сюда нам на погибель. Все, что мы хотим — это проводить свои дни в мире и в молитвах о процветании нашей страны и о здравии его королевского величества. Мы храним верность королю и в отправлении церковных служб строго соблюдаем все предписанные требования.
— Устами моего брата г-глаголет истина, — громко заявил казначей. — Мне остается лишь с-сказать «Аминь».
— Аминь, — хором повторили сидящие за столом.
— Рад слышать, что в вашем монастыре царит подобное настроение, — одобрительно кивнул я. — Но от фактов не уйдешь: эмиссар Синглтон мертв и убийство произошло в стенах вашей обители. Вопрос в том, кто же его убил? Может, у вас есть какие-нибудь соображения на этот счет, брат казначей? Или у вас, брат приор?
— Это с-сделали г-горожане, — заявил брат Эдвиг, от волнения заикаясь сильнее, чем обычно. — С-среди этого с-сброда наверняка полно ведьм и п-поклонников дьявола. Они п-проникли в монастырь, дабы осквернить нашу церковь и похитить с-святые мощи. А эмиссар Синглтон, который шел на какую-то з-заранее назначенную встречу, увидал их. И т-тогда они его убили. А человек, с которым н-намеревался встретиться эмиссар, наверняка испугался и убежал прочь.