С некоторых пор я стал думать, что будь я бессмертным, то непременно бы отыскал смысл жизни, однако вскоре усомнился в своих выводах, поняв, что только предстоящая смерть наполняет ум человека теми чувствами, которые могут помочь сделать её ценной и осмысленной. Хотя с другой стороны, наблюдая за живыми существами не способными мыслить и осознавать собственную смерть, я не сомневался, что и у них тоже существует собственный смысл жизни, а значит, в этом вопросе, они стоят с нами людьми на одной ступеньке.
После оживления тела, когда тонкая трепещущая разумная основа души заняла обычное и крайне неудобное положение в неподвижном и холодном организме, с моим разумом произошла странная и необъяснимая для детского сознания вещь.
В моей голове с тех пор стали сами собой рождаться различные истории из некой загадочной жизни, очевидно, моей собственной.
Я рассказывал эти истории моим друзьям мальчишкам, жестикулируя самодельными деревянными мечами и шпагами, мастерил себе особые маски из картона, придавая им вид боевых шлемов.
Я знал сотни, а может быть и тысячи историй связанных с войной и походами в далёкие неведомые края. Самым невероятным было то, что я был уверен в своём участии во всех этих происшествиях, поэтому мои рассказы выглядели правдоподобно и интересно. Дети могли слушать меня целыми днями напролёт.
Более того, я буквально пачками стал читать книги.
К пятнадцати годам я ознакомился со всеми литературными произведениями, какие только мог раздобыть в библиотеки или на домашних книжных полках родных и знакомых.
Детство плавно перешло в юность и незаметно во взрослую жизнь, и дума о смысле существования начала всплывать в моём искорёженном клинической смертью сознании всё чаще. Лучше выразиться иначе.
Смысл моего собственного существования менялся вместе со временами года или с течением суток. То и другое выглядело как нечто круглое и малозначительное и я, никогда не ставил во главу угла какой-нибудь один из особенно затронувших мой разум смыслов. Однажды прочитав у Бердяева о том, что искание смысла жизни как раз и даёт смысл жизни, я обрадовался выводу учёного, подумал с облегчением, что теперь можно не ломать голову над этим загадочным и как выяснилось не разрешимым лично для меня вопросом. На какое-то время я поверил философу и кажется, даже прекратил дальнейшие поиски неуловимой истины и вроде бы успокоился, но ненадолго.
Наконец в какой-то период своего существования в ожившем когда-то бренном теле я с печалью осознал, что искание смысла жизни приносит только страдание и нашёл в этом подтверждение у другого русского философа и писателя. Мне пришлось согласиться с тем, что искать не понимаемый смысл только в той части жизни, когда существуешь неизвестно по чьей воле в грубом материальном теле, дарованном человеку его родителями - бессмысленно.
Тем более что мой вывод, согласующийся с мыслью философа, был подтвержден когда-то в детстве клинической смертью, которая на самом деле не дала и не могла дать ясности в этом вопросе. Но она заставила меня понять, что кроме бессмысленной жизни в грубой материальной оболочке у души есть и другая сфера проживания, где ей доступно гораздо большее, чем борьба за выживание физического тела, которое рано или поздно превратится в прах и исчезнет навсегда. Это знание грядущего заставило мозг вспомнить и укрепило рождённую когда-то по ту сторону жизни мысль о том, что нет никакого смысла в физическом существовании не только меня, как отдельной разумной единицы объективного мира, но и всех остальных субъектов человечества и даже всего живого, конечно же - неразумного по нашему наивному мнению.
Я не относил себя к атеистам, но и не мог чувствовать истинно верующим. Мне кажется, я всегда был сомневающимся, и всегда искал приемлемое объяснение всему мирозданию, включая человека. Невольное путешествие на другую сторону плотского бытия заставило меня усиленно думать о Боге.
Я принялся за изучение религий.
Когда первый раз перешагнул порог церкви, то мгновенно в голове возникло своеобразное определение этому красочному заведению более похожему на картинную галерею районного масштаба, чем на храм того с кем я решил встретиться.
"Тут всё как в театре, в котором идёт один единственный спектакль, с одним единственным главным героем". - Решил я. - "Церковь сама сочинила сценарий трагедии и две тысячи лет изо дня в день играет спектакль на подмостках собственных храмов".
Я даже подивился тому, что и в обычных театрах возводят такие же яркие своды-купола, как и у церквей и теперь уже не понятно, кто от кого перенял этот стиль?
Вырвавшись однажды на непродолжительное время из физической оболочки, я почему-то обрёл надежду, что могу встретиться с тем, кто, якобы, создал всё окружающее нас и самого человека. Встретился же я когда-то с другими персонажами потустороннего Царства. Я хотел спросить у Бога, почему создав человека, Он забыл сообщить ему главного, - с какой целью это сделал?
По мнению служителей церкви, Бог создал всех нас для того чтобы мы восхваляли своего создателя в молитвах. Я в это не поверил. Оказалось Бог не слышит меня даже в церкви и его невозможно увидеть в отличие от тех ангелов и демонов, которые встречали меня на Том Свете. Оказалось, что церковь и верующему, и не верующему может только рекомендовать соблюдать чисто человеческие заповеди, которые никак не приближают его к заветному пониманию цели своей жизни - если, конечно не считать выполнение заповедей целью существования?
Очевидно, для этого и придумана религия?
Но она (религия) не может до конца заглушить мучительного искания истины.
Я это почувствовал в себе и в тех, кто неистово крестил лбы, стоя у кадящих церковных свечей и вновь спросил себя, в чём смысл моей личной жизни?
Я решил найти смысл жизни в самореализации, подразумевая под этим понятием реализацию возможностей ума, собственного тела или духа. Но вскоре понял, что выбрал не правильный путь. Что в выше упомянутом, не удастся отыскать вожделенного смысла жизни. Нет за этим ничего! Зачем это человеку? Может быть только для того, чтобы не потеряться в никчёмности бессмысленного существования?
- "Может быть, смысл жизни в том, чтобы родить ребёнка?" - Подумал я, вспомнив расхожее понятие о цели жизни, и усмехнулся, понимая, что не могу этого исполнить по банальной причине - этот смысл может овладеть только женщиной. Но даже она (женщина), в подобном смысле, рано или поздно разочаруется, когда поймёт, что всё живое с тупой методичностью воспроизводит и выкармливает себе подобных детёнышей, потом обучает их только одному, вновь повторить этот приём деторождения.
Цель ли это - постоянно штамповать отпрысков и наблюдать, как они будут делать то же самое? Я понял, что не в этом цель жизни и ещё дальше отодвинулся от решения извечной проблемы разума.
Я начал помнить о себе прошлом с того дня, когда тело пережило страшную клиническую смерть. Будто кто-то, кому я был подвластен духовно, переключил моё сознание, открыл его для потока памяти.
Я был уверен, что источник информации скрыт где-то в глубинах меня самого и что он подключен к чему-то ещё более Высшему, у которого ничего не теряется и не искажается - как это привык делать наш обычный материальный мозг и информация от него поступает каким-то хитроумным путём не подвластным запретам сознания.
Кто-то поместил в мою голову знание о том, что и утроба матери и гроб который ожидает каждого в конце коротенькой жизни - родственные вещи.
Я всегда знал, где родился. Более того я помнил как жил в заточении в утробе матери. Я так же не забыл о последних часах пребывания в тёплом и уютном женском животе.
Я слышал, как отец торопил лошадь тащившую сани по ухабистой плохо наторенной дороге, что вела в акушерский пункт.
Я долгое время не знал, почему мне известны подробности об утробном существовании? Но осознавал, что это не было последствием клинической смерти. Моя память и до посмертного случая преспокойно предоставляла мне информацию об этом периоде жизни, а смерть только обострила её.