Гутька рассказывала бесам еще о том, как Акулиха, когда ей надо, ловит ворону, вырывает у птицы сердце и привязывает к себе. Такой варварский прием, позволяет ей не спать по многу ночей подряд. Тогда она использует те бессонные ночи для страшных дел, строя козни жителям городка.
Увидев Цуцика, бесовка Гутя радостно поведала ему, что удачно внушила обеим Левковым о том, что во всех их бедах виновата мерзопакостная Акулиха.
Последняя, действительно была жуткой полустарухой, и как уже было сказано, злейшим врагом нечистых. По мнению чертей, только глупые люди могут думать, что они рады помогать ведьмам и колдунам по собственному желанию. Полустарухой, Акулиху звали оттого, что никто толком не знал, сколько ей лет. Одни говорили, что ей давно за сто, другие уверяли, что и пятидесяти не наберется. Одним словом ведьма. К ней бабы валили валом, чтобы заказать какое-нибудь пакостное предприятие против своих неверных мужиков, опостылевших соседей или успешных соперниц. Хотя реже и более скрытно, приходили к ней и мужики, об этом беспокоилась та же Гутька и ее подружки по темному цеху. Они любили разводить представителей сильного пола, на тайный пошленький секс и когда те, одурманенные собственными гормонами, теряли головы на грудях пышущих низменными чувствами женщин, откачивали у них силушку, а обессиленных старались присушить к объекту. Для таких целей, особенно подходили бабы одиночки или еще лучше те, у которых мужики не годные для утех пьяницы, или поражены другим каким пороком.
Однако пора вернуться к событиям, которые назревали в доме Левковых.
Выслушав свою пьяную супругу, Левков еще более помрачнел, тяжело поднялся и прежде чем выйти, сказал.
- Пойду спать в летний домик. - Посмотрел пристально на жену, потом на сына, который ковырял вилкой, какую-то еду в грязной тарелке. - Ты же знаешь, ведьмы не тонут. Их только сжигать надо, больше ни чем не возьмешь. - Выдавил Левков из себя. Это заявление мужа, отрезвило Левчиху, она засуетилась, подошла к сыну - шизику и стала уговаривать парня, съесть еще что-нибудь вкусненькое. Левков вышел прочь. Бесы метнулись за ним. Когда он впотьмах входил в домик, Гутя изловчилась и столкнула с полки коробок со спичками. Характерный звук упавших спичек, оказался последней каплей для отца и мужа несчастного семейства, он включил воспаленное воображение, превращая злые мысли в жуткую картину мести предполагаемой виновнице всех бед родных ему людей.
Черти ликовали.
Левков, не зажигая света, нашел коробок со спичками, и не громко хлопнув калиткой, вышел на улицу. Тем временем Бусыгины стали потихоньку расходиться по темному дому. Гришка, как бы перепутав кровати, завалился рядом с невесткой, и схватил ее за груди. Полинка пискнула, но не освободилась от его хватки, ей в это время, на ухо шептал с вожделением нежные слова, дружек Цуцика, суккуб Вихлявый. Он обладал особым талантом по части выслеживания неверных мужиков, и блудливых женщин. Бес тут же приклеился к горячему Гришкиному брюху, не забывая и о Полинке, дразнил её, помогая деверю тискать младшую невестку. Они были в курсе о том, что Шурка спит, её богатырский храп сотрясал соседнюю комнату. Старший и младший Бусыгины, в темноте, выпив еще по одной, закусывали сваленными в огромную чашку объедками. Им, впотьмах, было не разобрать, какое блюдо они едят. Все было хорошо, пока отцу на вилку не подцепилась дурно пахнущая виходка, которую уронила в объедки полусонная хозяйка, сгребая со стола остатки трапезы.
- Это же для собаки приготовили, - заржал старший, и предложил сыну, еще выпить, чтобы прополоскать рот.
Всё сорвалось оттого, что до их слуха долетел угрожающий вой пожарной сирены. Гришка, как ужаленный отлепился от Полины, и в одних трусах выскочил на улицу, туда вскоре подтянулись все остальные Бусыгинские. Горел дом Акулихи. Цуцик и Гутя, были в восторге, они плясали на коньке пылающей избы, легко уворачиваясь от жиденькой струйки воды из пожарной машины. К ним тут же присоединился суккуб Вихлявый, он хоть и расстроился, что мало поживился сексуальными выплесками похотливых родственничков, но был уверен, что на пожаре тоже можно полакомиться на дармовщинку. Тут, на пожаре, обязательно появятся расслабленные, растроганные, а то и просто злые бабы. Жалеть будут не ведьму, а добро, что горит у них на глазах, параллельно злорадствуя, над хозяйкой, в мыслях повторяя, что так ей и надо, что ее, наверное, Бог наказал. Дом сгорел в течение часа. Самой Акулихи, в нем не было. Она пришла к пепелищу, когда все закончилось. Постояла возле уцелевшего забора, зыркнула в сторону Левковской усадьбы, погрозила мысленно чертям, и ушла, как провалилась сквозь землю. Народ постепенно разбрелся, чтобы досыпать остаток беспокойной ночи, а на утро, со свежими силами обсудить причины пожара.
Бусыгины, тоже вернулись в дом, растолкали храпевшую Шурку и со смехом принялись рассказывать не о пожаре, а в первую очередь о тряпке, выловленной в съеденных помоях. Сказали и о сгоревшем ведьменом доме. Цуцик уже был рядом и подсказал Шурке догадку насчет поджога, так как очень хотелось ему насолить проклятой колдуньи, он даже подумывал о том, что может быть волшебный камень, остался на пожарище?
- Левковы полустаруху сожгли, некому больше. - Сказала заспанным голосом баба, и потянулась за стопкой, все дружно выпили и стали наперебой высказывать версии насчет поджога. В том, что умышленно подпалили страшный дом, никто не сомневался, к тому же семейный бес старался во всю силу, внушая им правильный ответ. Когда совсем рассветало, и надо было убираться восвояси, Гутька уговорила Цуцика пойти с ней в её жилище и посмотреть, чем занимается Левков.
Мужик сидел в летнем домике все такой же мрачный, и без перерыва курил. Когда бесы появились, он почувствовал не понятную тревогу, смешавшуюся со страхом за содеянное, поднялся со скрипучего стула и пошел на работу. Он всегда выезжал рано, молоко не тот продукт, который может долго ждать переработки.
В дорожную сумку, он сунул буханку хлеба, пачку сигарет, постоял недолго, думая о погорельцах. Ему было неизвестно о том, что во время пожара Акулиха не находилась в доме, однако это не знание не приносило ему удовлетворение. Левков тоскливо подумал о том, что это чёрт его "попутал", заставил устроить пожар, замутил его рассудок, подсунув в темноте средства поджога, толкнул на ужасный поступок. Подумал так, но не раскаялся, не стал рвать на себе рубаху, просить прощения перед совестью и Богом.
Бесы угадали его мысли и удовлетворенно захихикали, подбадривая преступника. Им некого было опасаться, Ангела в доме не было совсем, он давно уже покинул пределы Левковской усадьбы. Понимая, что нет возможности дождаться от членов семьи добрых дел, что таких людей ждет прямая дорога в Ад, в страшную преисподнюю, в логово Сатаны, молоковозчик, помянул не Бога, а дьявола, вышел на улицу, и за ним так же не громко стукнула калитка, как и давеча, ночью. Цуцик и Гутька, проводив поджигателя, забрались за печку в самый темный угол, но расположились так, чтобы виден был весь дом, и затаились. Нет, они не уставали. Просто за долгое время у них выработалась привычка, какие-то часы средь бела дня, сидеть без движения и наблюдать за всем, что происходит на том беспокойном Свете? К тому же с Солнцем, прилетают разного рода Ангелы, Архангелы и другие Светлячки, от которых людям хотя и мало пользы, все же бесы их сторонятся, так было предписано по договору, придуманному Создателем, как раз в то время, когда он изобретал различные божественные силы, которые заставил действовать в противоположных направлениях. Те, что работают при свете - Светлые, а те, что ночью - Темные. Светлым, вроде бы надо нести добро, да как его принесешь, если люди ничего не видят, и ничего не желают слышать. Они постоянно заняты вечной битвой друг с другом.
Ночь, сильнее дня, это факт.
Так думали спрятавшиеся в темный уголок бесы.
М. Быков.