- Чтобы создать из своего "Хиле" первого ворона, - вспоминал Дукер, - мне потребовалось учиться десяток лет. В первую очередь я изучил досконально эту птицу, от перьев до последней самой маленькой косточки. Наблюдал за его повадками и образом жизни, даже научился строить гнездо, точно так же как делает это ворон. Помещал его яйца в естественный инкубатор под курицу, а потом выращивал птенцов, учил их летать и добывать себе пищу. Оказалось, что человеку по силам и такое.
Несмотря на все мои старания, у меня долго ничего не получалось. Облако "Хиле" не поддавалось моей мысли.
Учитель, иногда потеряв терпение, вмешивался в мою практику, помогал мне и в этом случае получался уродливый по форме и совсем не умеющий каркать вороненок. Птица не могла долго жить и через несколько минут рассеивалась, превращаясь в мутное облачко. С какого-то времени вдруг понял, что птицы для меня пока трудная задача, и я приступил к настойчивому изучению животных. Первым создал дикого кота, который с успехом поймал в камышах молоденького утенка.
С той поры дело пошло успешно.
Лет через пять я мог превращать своё "Хиле" в любое не крупное существо, которых до этого изучил на уроках зоологии и на практике в необъятных просторах тех мест. Но особенно хорошо у меня и моего товарища по школе, получались копии обыкновенных пустынных лисиц - корсаков. Свои знания по её материализации нам передал японский гость, который приезжал к дяде с каким-то особым посланием из своего монастыря.
В Японии, Кореи и в Китае людей способных превращаться в лисиц, называют "кицунэ". У нас с товарищем, как и у того японца, со временем, по окончанию длительных тренировок, даже изменились черты собственных лиц. Посмотри на меня внимательно, и ты поймешь, что мое лицо, чем-то напоминает хитрую лисью морду? -
Я глянул на лицо Дукера и даже содрогнулся от того, что это было действительно так, хотя мог поклясться, что минуту назад оно выглядело иначе.
- Мне часто приходится прилагать усилия, чтобы держать обычную, присущую мне форму лица. - Он улыбнулся и улыбка, расправила все заостренности, только что проступавшие на его голове.
- Оказалось, что легче всего принимать форму волчьего, собачьего или лисьего тела. Очевидно, это связано с тем, что эти животные находятся ближе всего к человеку. -
Он ухмыльнулся и щелкнул зубами в точности, так как это делают собаки.
- Помнишь, я тебе говорил о масках, хранящихся в моем доме? Как раз с их помощью такие мастера-оборотни как я тренируют свое лицо, заставляю его изменять черты в нужную сторону. Такое сходство моего лица с мордой какого-либо животного, в основном и заставляет окружающих думать, что я один из представителей того или иного вида существ. -
Он посмеялся беззлобно над заблуждениями людей.
- Каким путем вы со своим однокашником использовали маски и шкуры животных, - спросил я, - и зачем это надо было делать, если ты и твой товарищ по школе, научились с помощью эктоплазмы материализовывать двойников любого знакомого вам существа? - Спросил я
- Впервые годы учебы, мы пользовались таким своеобразным инвентарем постоянно, причем изготовляли его собственноручно. Когда мастер наденет на себя маску зверя, да к тому же ещё набросит на плечи его шкуру, то в результате такой длительной тренировки его сила и умение возрастают многократно.
Облачившись в звериный наряд и создав животное, к примеру, лисицу, он оставляет свое исходное человеческое тело в глубоком трансе, безвольным и инертным. В этом случае шкура является ещё и защитой для спящего оборотня от переохлаждения или чрезмерной жары, служит средством маскировки в лесу или степи.
Я и в этот раз надел на себя маску, сделанную из головы коршуна. На руках у меня были перчатки, изготовленные из его лап. -
Дукер усмехнулся и вынул из своего вьюка пару страшных перчаток. К пальцам этих изделий, были искусно прилажены жуткие птичьи когти. Дукер подал мне знак, чтобы я натянул перчатку. Когда я это сделал, когти приняли устрашающее положение, они были готовы к атаке.
- Там под скалой, чтобы быстрее войти в транс я натянул на голову маску коршуна и надел эти перчатки. Ты сейчас убедился что это настоящий атрибут оборотня. -
Он громко рассмеялся и рывком вырвал у меня из рук птичьи лапы.
- Главное в нашем деле, чётко вообразить каким будет будущая копия зверя или птицы, например, курицы. - Он опять рассмеялся и спрятал изделия во вьюке.
- Что вообразишь, то и слепишь и от этого, зависит, как оно полетит или поплывет. - Весело покачал он головой с боку на бок.
Рассказы Дукера, всё же не приносили в мой ум ясность и понимание того, как можно посредством невидимой разреженной материи входящей в состав человеческой ауры, мифической хиле-эктоплазмы, вылепить настоящее тело животного?
Я не верил, что подобное произошло час назад. Хотя на моих глазах якобы созданная им птица совершила полет и с успехом провела охоту, точно так же как это сделал бы настоящий коршун.
Когда мы проезжали мимо сусличьих нор, Дукер показал мне на взлетевшего со скалки коршуна-самца. Самка в это время летала кругами над пересохшим руслом ручья, высматривая добычу.
- Сильная птица, - похвалил коршуна охотник. - Ты видел, с какой точностью схватил зверька его двойник? -
Я кивнул, соглашаясь, и спросил.
- Выходит все, что сейчас произошло, есть факт материализации, причем не вещи, а живого существа. Я думаю, что это из области фантастики?
- Ты прав, - согласился Дукер. - Работа с "Хиле" есть не что иное, как уплотнение тонкого тела существа или другой вещи.
Есть фокусники, которые умеют материализовывать мелкие предметы, например игральные карты или кости. Я знаю такого дервиша, он постоянно материализует небольшие яйца, которые достает из своего рта, но не дает в руки любопытным профанам.
Однако все подобное фокусничество, не идет ни в какое сравнение с мастерством и способностями настоящего "оборотня", назовем его так, хотя на самом деле он ни в кого не превращается. Разве можно сравнить художника изготовившего прекрасный кувшин с работой кустаря лепящего глиняные ложки? -
Я задумался над словами Дукера и пришел к выводу, что действительно, если поверить во всё о чем он мне рассказал и что показал на примере птичьей охоты, то выходило, что действительно тело такого мастера не претерпевает изменений. Меня смущало другое, почему охотник не пожелал, чтобы я присутствовал при феномене, а значит, тайна всё же существует и только ему известно, что на самом деле происходит с его телом.
Я спросил его об этом. Дукер не задумываясь, ответил.
- Поверить в то, что человек вроде меня, может мысленно создать наполовину материальное тело животного, совсем нелегко. Я бы даже сказал для многих совершенно невозможно. Уверяю тебя, такими способностями обладаю не я один.
Тебе придётся поверить, что оборотни были всегда, и их число на Земле не убавилось, а скорей всего даже прибавилось. Просто с развитием технической цивилизации им нет надобности, превращаться в зверей. -
Он посмотрел на меня внимательно, очевидно чтобы убедиться дошел ли смысл его слов до моего разума?
- Зачем колдуну, живущему в большом городе среди машин и оружия, создавать волка? Да и любое другое животное, люди тут же постараются поймать или убить его, тем самым нанесут, возможно, смертельную рану тому, кто его создал.
Например, создай колдун пса, на него немедленно нападут дворовые или бродячие собаки, или уничтожит бригада по отлову бездомных животных. Так что в городе лучше всего превращаться в человека или какую-нибудь машину. - Он засмеялся и пришпорил свою лошадь.
Когда в поселке Дукер повернул в сторону своего дома, я вдруг вспомнил, как он спросил меня, не брал ли я в руки пойманного коршуном суслика. Мысль, что грызун был такой же не настоящий, как и птица, обожгла меня. Не откладывая, я развязал мешок и с облегчением убедился, что добыча находилась в клетке.
В дальнейшем грызун не исчез и при работе лаборантов. Его благополучно умертвили и утилизировали в этот же день.