По всему выходило, что суслик был настоящим, а значит, поймать его мог только настоящий коршун.
Я до сего времени не решил для себя, то ли Дукер в тот раз действительно создал хищную птицу, или он каким-то способом заставил дикого коршуна поймать суслика и бросить его в мой сочок? Я даже иногда думаю о том, что у охотника имелась тайно обученная птица, которая поймала суслика и бросила его в привычную охотничью снасть? -
Примерно такими размышлениями заканчивались записи санитарного врача, в экспедиционном журнале.
Когда я возвращал записи Сермавкину, мы разговорились всё на ту же тему о странном человеке-оборотне Дукере и вот что он мне рассказал о последних минутах контакта с ним.
- В тот день, когда наш отряд упаковал вещи, чтобы переехать ближе к берегам озера, Дукер пришел во двор ветеринарной лечебницы. Мы попрощались. Я поблагодарил охотника за неоценимую помощь в отлове потенциально больных грызунов и в шутку предложил ему поехать с экспедицией в другой район на правах штатного зверолова. Он улыбнулся печально и вежливо отказался, только попросил рассказать, где сможет меня отыскать в городе, если вдруг там окажется по каким-то делам.
- Я собираюсь зимой поехать в город, - сказал он. - Там у меня есть старый знакомый, который работает в областном охотничьем управлении, Может быть, я найду время, и мы с тобой продолжим наш разговор об искусстве оборотничества?
- Я не могу сказать, почему не спросил фамилии его городского знакомого? - Промолвил озадаченно рассказчик. - С тех пор, несколько зим подряд, всматриваюсь в лица всех не знакомых мне людей, которые, так или иначе, вступают со мной в контакт. Мне постоянно кажется, что Дукер явиться на обещанную встречу не в принадлежащей ему форме тела, а в облике совершенно другого человека? - Сермавкин беспомощно развел руками.
- Может эта встреча уже состоялась в первую же после экспедиции зиму? - Спросил он сам себя. - Только я об этом не догадываюсь. -
Он как-то кисло улыбнулся и продолжил.
- Признаться во мне всё ещё живет надежда, что Дукер, явись он в облике оборотня, не посмеет скрыть тайну и откроется?
Я надеюсь, что так всё и произойдёт. - Сказал мне на прощание санитарный врач.
Однако на этом история о знаменитом оборотне, для нас с Сермавкиным ещё не закончилась.
Шестого декабря, в канун моего дня рождения, врач позвонил мне со своего служебного телефона. Я, конечно, автоматически подумал, что это звонок вежливости и приготовился выслушать поздравления. Но я ошибся и понял это сразу, как только услышал его голос, и тот час вспомнил о Дукере.
- Что случилось? - Спросил я, забыв о словах приветствия.
- Он приходил. - Произнес взволнованным голосом Сермавкин.
- Очень хорошо, браво заявил я абоненту, - ты, наконец, дождался своего загадочного знакомого. Радуешься? О чем поговорили? - Спросил я, понимая, что все произошло совсем не так, как можно себе представить.
- Ты не понимаешь. - Простонал Сермавкин. - Приходил совсем другой человек, а не Дукер. Это был егерь с охотуправления.
- Что ж тут такого? - Всё ещё пытался я как-то успокоить своего приятеля и себя в том числе.
- Возможно, Дукер как раз и поручил ему повидаться с тобой и загладить вину за невыполненное обещание?
- Нет. Егерь приходил с информацией санитарного надзора. - Перебил меня Сермавкин. - Он сообщил, что в горном государственном заказнике начался падеж пушных зверьков и принес труп горностая. Я даже не сразу осознал, что это как-то связано с моим знакомым оборотнем. Однако сегодня пришло письмо с официальным уведомлением о начавшейся эпидемии в заказнике. Я проверил. Позвонил в управление и сказал, что хочу, ещё раз встретится с егерем, который приходил на станцию вчера. - Он замолчал, очевидно, собираясь с духом.
- Знаешь, что мне ответили из управления? - Спросил Сермавкин мрачным голосом.
Я знал, но промолчал о своей догадке.
- Мне сказали, что названный егерь давно не работает в управлении и что они никого не посылали с поручением на нашу станцию, а пока только отправили письмо.
Сказали, что падматериал привезет курьер в специальном контейнере. Больше того, они сообщили, что названный мною егерь даже не живет в нашем городе. Он, по контракту выехал работать в Монголию.
Это был он. - Выдохнул, наконец, Сермавкин и почему-то положил трубку.
В тот же день, какое-то время спустя, я неожиданно для себя решил уйти домой раньше окончания рабочего времени. Более того, пошел на автобусную остановку, что делал крайне редко, обычно я всегда возвращался домой с работы пешком.
В салоне автобуса было на удивление много пассажиров, однако я, в районе переднего выхода увидел лицо Сермавкина.
Я приветливо помахал врачу и стал пробираться на переднюю площадку, чтобы продолжить с ним прерванный телефонный разговор.
Автобус остановился на очередной остановке, и я на какой-то миг потерял из вида приятеля, а когда достиг передней площадки, то понял что тот вышел из автобуса.
Дверь закрылась, машина двинулась. Я во все глаза смотрел на улицу, гадая, почему врач не захотел со мной встретиться? Но буквально через секунду понял, что с автобуса вышли только две женщины,
Сермавкина нигде не было, ни на улице, ни в салоне. Он провалился как сквозь пол автобуса.
Я опять вспомнил Дукера и по моему телу прокатился озноб страха. Я бегом добежал до своей квартиры и сразу же позвонил на станцию. Трубку взял Сермавкин. Он сказал, что уже собрался уходить и извинился за то, что не поздравил меня с днем рождения. Признаюсь, я ужаснулся от мысли, когда вспомнил рассказ врача о том, что он видел в доме Дукера маски различных животных. Догадка о том, что там могли быть маски с человеческими лицами, заставила меня вздрогнуть. Я был уверен, что такие живые маски оборотень изготавливал из кожи людей.
Я не сказал Сермавкину о том, что видел его двойника в городском автобусе три минуты назад, причём в совершенно противоположном его станции районе города. Мне было понятно, что врач не смог бы добраться до своего кабинета быстрее, чем за полчаса.
Я до сего времени убеждаю себя в том, что ошибся тогда в автобусе, признав какого-то пассажира за Сермавкина, и что виной тому было разыгравшееся воображение от его необычного рассказа о человеке-оборотне. Однако я помнил и другое. Как только я увидел врача в салоне автобуса и пожелал к нему приблизиться, он мгновенно исчез.
Я подумал о фантомных двойниках, которые, как мне известно, обладают не только психической, но и энергетической реальностью.
Такие люди как Дукер, знакомые с магической практикой, способны создавать собственного двойника и он не обязательно будет походить на оригинал. Особенно талантливый оборотень, вполне способен сконструировать из собственной энергии двойника похожего на зверя, но лучше всего конструировать копии других людей.
Как раз об этом и говорил Сермавкину монгол, убеждая его в том, что лепит двойника из собственной энергии, которую называет - "Хиле"
М. Быков.
ВЕТЕР ИНОГО ПРОСТРАНСТВА
Я заехал в самый дальний угол набережной и остановил автомобиль. Я не мог точно определить, зачем я сюда приехал. Непонятное беспокойство, заставившее меня оказаться именно здесь на берегу реки подсказывало теперь, что я должен подождать некоего явления, которое уже свершается, но остаётся ещё недоступным чувствам.
Я оставался в машине. Смотрел сквозь листву на быстрые потоки реки, на горы серой стеной надвинувшиеся на противоположный берег, на тополя застывшие в неподвижности. Вокруг царила невероятная тишина. Я помнил, что в сотне метров от меня раскинулась шумная городская улица, но звуки движущегося по ней транспорта не долетали до моего слуха. Здесь в тенистом уголке набережной всё замерло словно в ожидании какого-то события.
Неожиданно впереди на неширокой асфальтовой дороге появился воздушный вихрь. Атмосферное возмущение не превышало полутора метров и поднимало мелкую пыль, редкие листики, захватывало с обочины бумажки. У меня на глазах вихрь стал стремительно раскручиваться и медленно удаляться от меня но, несмотря на это становился заметнее на фоне зелени и темного асфальта. Через несколько секунд, до слуха долетел звук, будто что-то лопнуло или бутылка, или какое-то другое стекло. Я повернул голову и, как мне казалось, посмотрел в ту сторону, где зародился звук, однако там ничего нельзя было разглядеть, всё скрывала густая листва колючих акаций.