- Легко изрекать благочестивые истины, когда на тебе нет ответственности за миллионы людей! - рассердился Бертран.
Рожин кивнул, внезапно посерьезнев.
- И это я слышал.
Бертран посмотрел на него долгим взглядом. И неожиданно кивнул.
- Да! Сейчас у меня есть положение и большие возможности. И немалые средства, которыми я могу распоряжаться. Но Вы думаете, я хотел этого?
Серж пожал плечами.
- Думаете, мне это интересно?
Бертран побагровел, дернул щекой.
- Послушайте меня! Когда я принял священнический сан, основной привилегией, на которую я мог рассчитывать, была бессудная пуля в подвале охранки. Единственной моей целью было нести слово Божье и учение святого Адриана людям. Но мне было также ясно, что при Риваресах свободно это делать я не могу. Движению поневоле пришлось стать революционным обществом. А у такой организации должно быть руководство из сильных и волевых людей!
- И Вы, конечно, оказались одним из них, - улыбнулся Серж.
- Да! - Бертран отчаянно закивал головой, - И я понимал, что должен взять на себя этот труд, хотя он сильно отличался от проповеди любви и милосердия, о которых я мечтал. И мне пришлось стать властным, хитрым, осторожным, подозрительным. Часто даже жестоким. А что было делать? Движение оказалось наводнено агентами охранки. Некоторым удавалось пробиться наверх, где вред от них становился колоссальным. Их надо было выявлять и безжалостно карать...
- И, наверняка, при этом страдали невиновные, - холодно заметил Серж.
Бертран посмотрел на него с ужасом. Старческие щеки священника затряслись.
- Да! - воскликнул он, - Да, и они мне снятся по ночам! Но это было необходимо! Понимаете? И будь проклят Риварес, из-за которого приходилось творить мерзости! И мы мечтали - искренне, страстно - как только диктатура падёт, мы сможем стать теми, кем собирались, придя в Движение.
Серж с деланной досадой хлопнул себя по колену.
- Но реальность опять обманула Ваши мечты. Что тут будешь делать!
В глазах Бертрана бушевала ненависть. Его голос загремел.
- Нам досталась планета, разрушенная и изгаженная тремя поколениями диктаторов! Не только с изуродованной природой. Оказались исковерканы души миллионов людей. Почти девятьсот тысяч силовиков из дюжины служб, умеющих только воевать с собственным народом и между собой. Тьма люмпенов, прозябающих в трущобах, никогда не имевших нормальной работы и живущих только редкой поденщиной, воровством да проституцией жен и дочерей. Мы просто не могли остаться в стороне.
- Любопытно-любопытно, - пробормотал Серж, - И поняв свою великую ответственность, Вы заняли место ненавидимого Вами Ривареса?
- Нет! Нет! - Бертран в отчаянии замахал руками, - У нас демократия, разделение властей, свободные выборы!
- А вы тогда кто?
Бертран осекся.
- Мы? Мы - Синод. Совет высших иерархов Церкви чистых святого мученика Адриана.
Мы лишь определяем общую политику правительства, а также выступаем морально-этическим фильтром на пути во власть нечистоплотных карьеристов и эгоцентриков.
- Ага, - кивнул Серж, - Стало быть, снаружи - демократия, закон, а на деле...
- Еще раз нет, - с досадой, но уже успокоившись, устало возразил брат Бертран, - статус и полномочия Синода прописаны в Конституции.
Священник встал, заложил руки за спину и подошел к окну.
- Что-то подобное я припоминаю из курса земной истории, - усмехнулся Рожин, - Теократическая псевдореспублика. Не помню только, кончилось ли это где-нибудь хорошо.
- С чего Вы, вообще, решили, что я должен перед Вами оправдываться? - тихо и раздраженно поинтересовался Бертран.
- Я решил? - изумился Серж.
Бертран резко обернулся к нему. Их взгляды на мгновение встретились. Серж прищурился, как от яркого света и отвел глаза.
Бертран молчал. Потом поднял голову и тяжелым изучающим взглядом посмотрел на собеседника. Серж поежился.
- Собирайтесь, скоро Ваш рейс, - наконец, сказал Бертран.
Серж облегченно вздохнул, пожал плечами.
- Да чего мне собираться-то? Я только прилетел.
Он встал со стула и поднял с пола рюкзак. Бертран тоже поднялся.
- А если бы я отказался? - вдруг спросил Серж.
- Тогда не получили бы десять миллионов.
- И всё?
Бертран помолчал.
- Некоторые.... В общем, есть люди, которые рассматривают и другой вариант решения проблемы.
Бертран многозначительно поглядел на Сержа. Серж вздрогнул.
- Не понимаю, зачем меня убивать? - спросил он в недоумении, - Какая разница, буду я живой или мертвый, когда ваши прихожане узнают, что учитель их святого - мелкий контрабандист?