В: Чѣмъ вообще различается богослуженіе латинское отъ православнаго?
О: Тѣмъ, чѣмъ вообще отличается Православіе отъ римско-католичества. Православное богослуженіе и въ цѣломъ содержаніи или составѣ своемъ, и во всѣхъ священнодѣйствіяхъ и обрядахъ своихъ — сообразно съ ученіемъ слова Божія, преданіемъ апостольскимъ и Вселенской Церкви, гдѣ надъ полнымъ устройствомъ и украшеніемъ его потрудились еще древніе отцы и учители Вселенской Церкви, мужи великой святости и великаго христіанскаго просвѣщенія, такіе какъ Св. Василій Великій, Іоаннъ Златоустъ. Богослуженіе это отличается чистотою исповѣданія и духомъ умиленія въ молитвахъ, пѣсняхъ, славословіяхъ, глубокою знаменательностью въ обрядахъ, священнымъ благолѣпіемъ въ цѣломъ видѣ своемъ. Во всемъ этомъ латинское богослуженіе много уступаетъ ему, много различается отъ него. Впрочемъ, эти различія двоякаго рода. Одни изъ нихъ умѣстны, законны: это, большею частью, особыя молитвы, священнодѣйствія, обряды, которые еще изъ древности обычны были Римской церкви, иногда заимствованы ею отъ Церкви Восточной. Ихъ осуждать вовсе не слѣдуетъ, по той причинѣ, что въ Христіанской Церкви съ самыхъ древнихъ временъ бывали различія въ службѣ церковной, бывали различныя священнодѣйствія, обряды, свойственные частнымъ, мѣстнымъ церквамъ, — и это не мѣшало единству вѣры и любви этихъ церквей. Сравнивая по этимъ различіямъ римское богослуженіе съ православнымъ, можно говорить только о превосходствѣ богослуженія православнаго, какъ лучше приспособленнаго къ духу вѣры и Церкви, чѣмъ богослуженіе латинское. Но есть въ этомъ послѣднемъ такія особенности, которыя свидѣтельствуютъ именно объ его искаженности, т. е. прямой несообразности съ ученіемъ слова Божія, преданіемъ апостольскимъ и Вселенской Церкви. Эти особенности введены уже позже и большею частью случайно, отъ небрежности, неразумѣнія, забвенія апостольскихъ и отеческихъ преданій, также произвола, иногда — по мірскимъ, нечистымъ видамъ. Укажемъ безраздѣльно на нѣкоторыя изъ тѣхъ и другихъ особенностей римскаго богослуженія, особенно же литургіи, какъ важнѣйшей части его.
В: Какія есть различія въ составѣ литургіи римской и православной?
О: Во-первыхъ, литургія или мисса (мша) римская гораздо короче православной: это потому, что православная литургія, въ главномъ составѣ своемъ, сложена еще въ древности, когда христіане были набожнѣе и любили много молиться, сложена трудами великихъ и пламенныхъ молитвенниковъ, какими были древніе св. Отцы. Литургія же римская, какъ она есть теперь, составлена позднѣе, когда набожность у христіанъ упала, и сложена людьми, у которыхъ уже не доставало такого молитвеннаго духа, какъ у древнихъ св. Отцовъ. Окончательный видъ свой римская литургія получила уже на извѣстномъ Тридентинскомъ соборѣ въ ХѴІ-мъ вѣкѣ. И не только литургія, но и другія церковныя службы, напримѣръ, вечерня, утреня въ Римской церкви гораздо короче, чѣмъ въ Православной — все по той же причинѣ. Въ укороченной литургіи римской не достаетъ многихъ назидательныхъ священнодѣйствій и обрядовъ, напримѣръ, нѣтъ въ ней проскомидіи, напоминающей прекрасный обычай первенствующихъ христіанъ приносить хлѣбы для совершенія таинства Евхаристіи, изъ какихъ хлѣбовъ или просфоръ устроялись потомъ вечери любви. Нѣтъ въ ней молитвъ за оглашенныхъ (хотя часть литургіи и называется у нихъ литургіей оглашенныхъ), напоминающихъ древній священный обычай вѣрующихъ молиться о готовящихся къ крещенію или вообще кающихся, чтобы Господь помиловалъ ихъ, просвѣтилъ и принялъ въ полное общеніе съ Церковью. Нѣтъ въ ней нашихъ эктеній (пространныхъ молитвословій), превосходно выражающихъ то единство общей церковной молитвы, по которому, съ древнихъ временъ христіанскихъ, всѣ христіане, стоявшіе въ храмѣ, участвовали въ молитвословіи, отвѣчая на возгласы священниковъ и діаконовъ краткими молитвенными воззваніями. Изрѣдка только бываютъ такіе возгласы и воззванія, уцѣлѣвшія отъ древности, въ сокращенной римской литургіи. Вообще молитвы устроены въ ней такъ, что священникъ молится самъ по себѣ, а народъ самъ по себѣ, такъ что и здѣсь видится въ Римской церкви стремленіе предстоятелей ея стоять особо отъ народа, надъ народомъ. Въ самомъ содержаніи нѣкоторыхъ молитвъ римской литургіи есть знаменательное различіе отъ молитвъ литургіи православной. Такъ, напримѣръ, въ первой же молитвѣ (канона) римской миссы есть прошеніе, чтобы Богъ удостоилъ Католическую (т. е. Римскую) церковь управлять всѣмъ міромъ: такое прошеніе напоминаетъ духъ преобладанія, усвоенный позже Римской церковью. Напротивъ, однимъ изъ первыхъ прошеній первой литургійной эктеніи нашей есть прошеніе: о мирѣ всего міра, благостояніи святыхъ Божіихъ Церквей и соединеніи всѣхъ: это прошеніе братской любви, сложенное еще во времена апостольскія. Въ нашей литургіи каждый разъ поется или читается во всеуслышаніе народа — Символъ вѣры, и такимъ образомъ это вселенское, православное исповѣданіе непрерывно, всенародно и торжественно свидѣтельствуется и повторяется въ церкви нашей въ священнѣйшія минуты служенія ея Богу. Напротивъ, въ римской миссѣ Символъ вѣры читается не во всѣ дни и притомъ читается онъ самимъ священникомъ, а не вмѣстѣ съ клиромъ или народомъ, который и не можетъ участвовать въ этомъ чтеніи, совершающемся на непонятномъ ему языкѣ, и который на этотъ разъ какъ бы удаляется отъ свидѣтельствованія едиными устами своими вѣры Христовой, взятаго на себя однимъ ксендзомъ: и, къ сожалѣнію, это свидѣтельствованіе его неправо, нечисто — по допущенію незаконной прибавки въ Символѣ. Можетъ быть, это отдѣльное отъ народа, отъ всей Церкви или братіи христіанской, свидѣтельствованіе вѣры самими только предстоятелями, облегчало Римской церкви ввести въ Символъ и незаконную прибавку. По крайней мѣрѣ извѣстно, что, завлекая въ унію православныхъ христіанъ на Востокѣ или на Руси, папы изстари дозволяли имъ употреблять въ богослуженіи Символъ въ древнемъ видѣ, безъ прибавки, боясь, чтобы подобная прибавка не произвела всеобщаго соблазна при извѣстномъ обычаѣ православныхъ пѣть Символъ во всеуслышаніе, какъ бы всѣмъ народомъ, всею Церковью. Бывшіе наши уніаты почти до Замойскаго собора 1720 года пѣли Символъ безъ «и Сына». Недаромъ и папа Левъ ІІІ хотѣлъ опереться на голосъ всей Церкви въ своемъ желаніи охранить неприкосновенность Символа, выставивъ въ церкви этотъ Символъ на 2-хъ доскахъ. Даже послѣ того, какъ съ половины ІХ-го вѣка прибавка принята была самими папами, они еще долго не рѣшались ввести ее у себя въ богослуженіе. Говорятъ, что случилось уже не ранѣе половины XI-го вѣка (на Ліонскомъ соборѣ 1040 года).