Вспомнил, что дни – мгновенны,
Вспомнил, что я – не вечен.
Думал забыть – не вышло.
* * *
Не пей, Ивашка, из копытца,
Не будь козлом!
Дана еще одна попытка,
Считай – свезло,
Иди домой. Там на полатях
Вольготно спать,
Там за работу деньги платят,
Где грош, где пять,
Там в праздник хорошо упиться,
Первак горюч…
Копытце ты мое, копытце,
Кастальский ключ.
* * *
Остываю, забываю,
Ничего не успеваю,
От ушедшего трамвая
Понемногу отстаю,
Не прикрывши рта, зеваю,
Где ни попадя бываю,
Эту чашу допиваю
И другую достаю.
Стал слегка сентиментален,
Ночью сплю, дружу с ментами,
Не тираню милых жен
И не лезу на рожон.
Старость?!
ПОПЫТКА ПРОЩАНИЯ
(1982 г. – 2002 г.)
I
Мне, в сущности, и не больно, –
Какая тут, к черту, боль?! –
Я вышел живым из боя,
Из боя с самим собой.
От завтрака до обеда
Сижу, вспоминая бой,
Не хочется мне победы.
Не хочется, видит бог.
Прости, если сможешь, крошка,
За слабенькие стихи,
За горсточку дней хороших,
За сонмище дней плохих,
Ведь многого не итожил
И много не обещал…
Прости меня, если сможешь.
Прощаться – себя прощать.
II
От прощанья до прощенья –
Буковка одна.
Но дорога возвращенья
Больше не видна.
Не пройдешь обочиной,
Не махнешь в галоп,
Тропка скособочена.
Кончено.
Стоп.
* * *
Враждовали. Дружили.
Задыхались от счастья.
Вроде жили как жили,
Только жили не часто.
Бабка с дедкой – за репку,
Мышка с Жучкой – за хвостик,
К сожалению, редко
Жизнь ходила к нам в гости.
В остальное же время,
В ожидании жизни, –
Замерзали. Горели.
Враждовали. Дружили.
НАЦИОНАЛЬНЫЙ ВОПРОС
Мне всегда попадались евреи
неправильной масти –
Оголтелые в драке,
Безудержные во хмелю,
С засапожным ножом
и особенным взглядом на счастье.
Я любил их, неправильных.
Я их поныне люблю.
Мне всегда попадались евреи
с дырою в кармане,
Без гешефта и пейсов,
Зато с ломовым кулаком.
Им ядрёная Маня давала
без стимула "money", –
А с другими евреями, каюсь,
Я был незнаком.
Редко резали крайнюю плоть –
лучше уши Ван Гогу! –
Но под "Графскую" сальца
Нарезать любой был мастак.
И когда старый ребе просил
охранять синагогу,
То менты козыряли, гуляючи мимо поста.
Да, мы были плохими евреями, –
пасынки Торы,
Уклонисты Талмуда,
С веселостью злою в глазах,
Но в обиде, один на толпу,
взгляд впивался: "Который?.."
Я люблю вас, ребята.
Я это от сердца сказал.
ВОИН
Заковался в доспехи,
Укрылся в броне,
Но броня – не вовне,
А во мне.
Ощетинился сталью
Лихого меча,
Но клинок – в моем сердце.
Врача!
Убиваю во гневе,
Караю любя, –
Поражаюсь! –
Сражаю себя,
И, собой поражен,
Вновь на новый рожон
Опрометчиво лезу…
Пижон!
Подбоченясь, гарцую
На резвом коне,
Но и конь – не во сне,
А во мне,
И веселой подковой
По нервам звеня,
Конь несется,
Терзая меня.
Я покоя хочу!
Подарите покой!
…только эхо смеется:
"На кой?.." –
И прозрачной рукой
Далеко-далеко
Кто-то машет платком
За рекой.
* * *
Разбейся о ветер,
Раскройся в ответе,
Стань самой бессмысленной
Шуткой на свете,
А те или эти,
На трассе, в кювете,
В Сибири, в Кувейте –
Неважно.
Дурными вестями,