— А форма вам идет. Мне нравятся женщины в форме. Женское эго в мужской оболочке обещает гремучую смесь эмоций и разума. Две разные стихии, и какая из них победит — еще вопрос.
Петелина демонстративно включила диктофон и отчеканила ледяным голосом:
— Меня интересуют другие вопросы. Я вызвала вас, Аркадий Борисович, чтобы поговорить о вашей пациентке.
— Я весь внимание. Кто вас интересует?
Психиатр услужливо подался вперед. Елена смогла в деталях рассмотреть его нос с горбинкой, как будто специально приспособленный под очки. Или, по теории Дарвина, от вечного давления тяжелой оправы образовался «хребет Ломоносова»?
— Речь идет об Инне Мальцевой.
— Инна… Случай не из простых.
— Как давно вы с ней знакомы?
— Месяца три. Я лечил ее от депрессии.
— Это связано с ее внутрисемейными отношениями?
— И да и нет.
— Поясните.
— Я врач, и понятие врачебной тайны для меня…
— Мы подозреваем Инну Мальцеву в убийстве, совершенном с особой жестокостью!
Красин всплеснул руками.
— Мне известно об ужасной трагедии, случившейся в ее семье. Очень печально…
— Откуда вы об этом узнали? — спросила следователь.
— Мне позвонил муж Инны, Дмитрий Николаевич. Он бранился, обвинял меня в непрофессионализме и так далее. Скажите, неужели Инна действительно совершила злодеяние?
— Не отвлекайтесь, Аркадий Борисович, отвечайте на мои вопросы. Итак, в чем проявлялась депрессия Мальцевой?
— Понимаете, в нашем обществе люди обращаются к психиатру только в крайнем случае, когда уже невмоготу. И чаще всего этот шаг вынуждают сделать их родственники. Так вот, Инну привел ко мне ее муж.
— Вы знали его раньше?
— Нет. Кто-то из знакомых посоветовал ему обратиться ко мне. «Сарафанное радио» — лучшая реклама для врача. Для адвоката, кстати, тоже. А вот для следователя… Да-а, к вам клиенты явно не стремятся.
— Но недостатка в них я, к сожалению, не испытываю.
— Вы знаете, я тоже, — хохотнул Красин. — Куда катится общество!
— Меня интересует причина депрессии Инны Мальцевой.
— Это грустная тема. Инна долго лечилась. Не у меня, а по женской части. Ей поставили диагноз — привычное невынашивание беременности. Систематические выкидыши на раннем сроке из-за генетических нарушений. Елена Павловна, у вас есть дети? — неожиданно спросил Красин.
— Мы сейчас говорим о Мальцевой, — в который раз одернула психиатра Петелина.
— Конечно. — Красин сделал примиряющий жест, подняв перед собой руки с растопыренными пальцами. — Вы знаете, я рад, что ее дело ведет женщина. Умная женщина. Вы лучше мужчин поймете состояние Инны. Уверен, у вас есть ребенок. Один. Я угадал? Наверное, это девочка. Славная девчушка, похожая на маму, которая ее нежно любит. Теперь представьте, что дочери не стало. Она умерла!
Следователь вздрогнула. Ее двенадцатилетняя дочь иногда болела, а она, Елена, не брала больничный. Конечно, рядом с Настей была бабушка, но прошлой зимой, когда девочка подхватила грипп и лежала с температурой сорок…
— Я не хочу обсуждать эту тему! — Елена с шумом отодвинула кресло и встала из-за стола.
Психиатр, кажется, был доволен ее бурной реакцией.
— Вот и эмоции! Вам неприятно, вы занервничали, хотя я упомянул о смерти вскользь, без деталей. А Инна четыре раза теряла ребенка. Четыре раза! Она чувствовала смерть, видела ее своими глазами. Организм Инны принимал в этом участие, выталкивал плод, как нечто инородное, а она ничего не могла с этим поделать! Ничего! Представляете?
Психиатр умолк. Елена вспомнила свои страхи во время беременности. В животе у нее заныло.
— У Инны есть заветная мечта — иметь ребенка. К сожалению, она неосуществима, — спокойным голосом продолжал Красин. — Отсюда и депрессия. Я пытался снять эту зависимость, но… случай оказался очень тяжелым.
Елена вернулась за стол и заставила себя сосредоточиться.
— У Мальцевой бывали нервные срывы, вспышки гнева?
— У кого их не бывает? — ухмыльнулся психиатр. — Я только что наблюдал…
— Вы пришли, чтобы вывести меня из себя?
— Честно?
— Лгать не советую.
— Елена Павловна, это мой метод работы. Чтобы понять внутренний мир человека, бла-бла-бла недостаточно. Надо заставить его занервничать, вызвать у него стресс, и тогда перед вами, как в компьютерной томографии, предстанет психофизический портрет личности. Вы увидите болевые точки, сможете на них надавить. Или, наоборот, будете воздействовать на зоны спокойствия, умиротворения, чтобы вернуть пациенту душевное равновесие.