Прошли! Прошли танки! Фугасы бы их остановили: надежная штука. Те самые фугасы, что на северной дороге весь жаркий день ставили, потому что утром засекли перед перевалом пару разведчиков. Хорошо Артем сбегал, спасибо от всей геройской роты!
Не удержали танки на ударе снизу, не поспели выцелить, пока те хребет перескакивали — ну, для того ж и задумано! А пулеметики с вершины бессильны. Мало их на гребне осталось, да и живут они недолго: двенадцать секунд по нормативу на прицеливание; а жить захочешь, за восемь совместишь все положенные черточки-флажочки, и кнопочку нажмешь, и стопор убрать не забудешь! Шлеп — и нет ни пулемета, ни второго номера с биноклем, ни снайпера. Дырка в склоне, привет японским горам от уральской стали!
Теперь защитникам перевала только и остается: наводить управляемые ракеты, которые перед самой целью горку делают и бьют в крышу. Стая дятлов может задолбать небольшого слона. Да кто ж им даст! Лупят проскочившие танки осколочно-фугасными куда придется, дымовые гранаты во все стороны кидают, брикеты динамической защиты лопаются в свой черед, сбивая кумулятивные; да беззвучно в адском шуме вихляются стволы "штор" — должны бы птуры на подлете ловить… А четверка вот не спаслась.
Сигнал! Нам сигнал.
Девку свою держи крепче, щас полетим! Вот, Артем, я тебе обещал сказать, кто я да откуда. Я из выдуманного мира, из параллельной реальности. Мне досталась в этой пьесе очень маленькая роль, я статист, раскрашенная декорация… Будешь писать мемуары — Тем! Придумай меня живым!
Ну — Тор да поможет!
Газ в пол — пошли-пошли-пошли, девушек в охапку держат, а кто держит, летают по отсеку, ищут пятый угол; дизель стучит ровно… Ровно… Ровно… Проходим, проходим, проходим… В триплексах небо! Во всю ширь небо, далеко на горизонте море… Летим! Рожденный ползать летает страшно!
А потом удар всем брюхом по земле, а кресло чуть с ремней подвески не оторвало! Рычаги до упора, торсионы скручены до скрипа; визг; треск; грохот!
Малый газ. Едем?
Едем! Мы едем-едем-едем! Артем! Мы прошли! Подвеска цела! Мы прошли! Прошли!
Кто сказал, что черепаха — медленный и сонный зверь? Он за нашим бэтээром не угонится теперь!
— Всего-то минут пятнадцать это заняло… — Нагиса рассеянно складывает на столе палочки от куриного микрошашлыка-якитори. — Но так страшно мне даже в капсуле не было. Там хоть мозг чем-то занят. А тут… Танк без пехоты груда металла.
Рей просто молчит и прижимается к боку.
— Братик…
Парень ее — Чихиро О'Хара — в госпитале НЕРВ. Аска Сорью Лэнгли тоже в госпитале. Полгорода в руинах. И ладно бы Ангел — они, суки, по сценарию отрицательные герои. Как там сказал тот парень: "очень маленькая роль"?
— Нагиса… А что они еще рассказывали? Их командир ведь пообещал Артему все рассказать после перевала. И Артем говорил: все были при этом, все слышали.
— Я действительно из иного мира, и мне похрен, поверишь ты мне, или нет.
— Этак окажется, что у нас тут каждый второй засланец-попаданец.
— Ну, пока не знали астрономии да прикладной вычислительной механики, да пока не могли механические арифмометры клепать — "железные феликсы", знаешь их?
— Да как не знать! У дядьки кореша из артиллерии, там эти железки очень долго стояли в самоходках. Им, видишь ли, электромагнитный удар от ядренбатона похрен. Крути ручку да получай сумму или там разность, переноси на лимбы прицела — и абзац.
— Вот, пока не поняли этот момент, не могли понять, что за странный механизм археологи подняли с затонувшего древнегреческого корабля. А как сами научились, так и опознали в "хреновине с колесиками и ручками" именно что арифмометр. Заточенный под фазы луны и каких-то там ярких звезд, что для навигации полезны.
— То есть, пока мы не научимся попадать в иные реальности, мы не научимся отлавливать их агентов тут, у нас. Ишь ты, как непросто-то все… Ну, а зачем ты здесь, такой экзотический?