В открытом море блики водили хоровод, Свет колыхался, как вуаль, в бездонной толще вод.
Андрей Добрынин
Пророчески-шутливо ты вскрикнула:"Тону!" И плюхнулась спиной вперед, и понеслась ко дну.
В тупом оцепененье я ждал примерно час И лишь потом завел мотор и вспять погнал баркас.
Все видели, как в лодку садилась ты ко мне: Пришлось собрать спасателей - искать тебя на дне.
Но донные теченья твой труп уже снесли Тебя искали целый день и все же не нашли.
А труп прибило к пляжу через четыре дня Я на рассвете там бродил, и ты нашла меня.
Раздуться ты успела до жуткой толшины И на меня таращила гляделки из волны.
Белесые гляделки без проблеска ума. Исчезла лживая краса - осталась суть сама.
Был водорослей полон разинутый твой рот. Я крикнул:"Боже! Чем привлек меня такой урод?!"
Мне жизнь моя явилась загубленная вся, И я накинулся на труп, в тоске его тряся.
Я крикнул:"Как ты смела закончить жизни цикл?! Где доски для виндсерфинга, где водный мотоцикл?!
Где флот катамаранов, гда плата за прокат?! Где золотые времена, когда я был богат?!
Верни мои былые безоблачные дни! Верни мое имущество, обманщица, верни!"
Но ты была недвижна - недвижна и нема, И я сошел, естественно, от ярости с ума.
Смешалось все былое в башке моей больной Теперь уже не помню я, спала ли ты со мной.
Я все соображаю, но по ночам не сплю Курортниц припозднившихся во мраке я ловлю.
Кричу, подкравшись сзади:"Выкладывай лавэ!" И бью доской для серфинга ее по голове.
Все действует совместно - мой крик, удар и тьма, И дамочка, естественно, лишается ума..
Андрей Добрынин
На море едет дама, полна ума и сил, Назад же возвращается законченный дебил.
Не стоит огорчаться, коль так произошло, Ведь дамочки используют порой свой ум во зло.
И коль рехнулась дама - невелика беда: Такая никому уже не принесет вреда.
1999
Андрей Добрынин
Гремит оркестр, и ветки клонятся Над бледным личиком с тоскою: Несут на кладбище покойницу, Всю жизнь не знавшую покоя.
Она и в Турцию моталася, Тюки тряпья везя оттуда; И магазин держать пыталася "Фарфор, фаянс, стеклопосуда";
Она дружила с рэкетирами, Не слишком много им давая; Она вела обмен квартирами, Старушек робких надувая;
Среди знакомых то косметику, То гербалайф распространяла; Несла такую энергетику, Что даже время обгоняла.
Деньгу имея каждый день свою, Она стремилася к тому же Свою судьбу устроить женскую, Найдя богатенького мужа.
Высокий жребий, в жизни выпавший, Застал счастливицу на страже: Богач, с утра уже подвыпивший, Подсел к ней на канарском пляяже.
И злобного предпринимателя Она заставила жениться... Не уставали наблюдатели Ее везению дивиться.
Удача эта беспримерная У многих вызывала ропот. Над этой женщиной, наверное, Господь поставил некий опыт.
То был эксперимент Всевышнего, Гомункул из волшебной колбы... Но муж однажды выпил лишнего И дал жене бутылкой по лбу.
Жизнь устремлялась к изобилию, А прервалась на редкость глупо, И осквернила все усилия Брезгливая ухмылка трупа.
Андрей Добрынин
И Бог не спас от этих крайностей, Поскольку, рассуждая строго, Судьба, сцепление случайностей, Значительно сильнее Бога.
1999
Андрей Добрынин
Заботы мира, здесь я не ваш, Вот оно - все, что стоит иметь: Бутылка муската, сыр и лаваш, Чеснок, помидоры - добрая снедь.
И не найдется прочней преград, Нас отделяющих от забот, Чем дикие розы и виноград, Образовавшие зыбкий свод.
Падает ветер в листву стремглав, Тени текут по белой стене, И предвечерний морской расплав Лучами сквозь листья рвется ко мне.
А к ночи бессонный ветер морской Бессвязной речью займет мой слух. Пусть его речь и полна тоской, Но эта тоска возвышает дух.
Лишь в одиночку стезю свою В пространствах мрака можно пройти, И я за мужество с ветром пью, Которое нам так нужно в пути.
1999
Андрей Добрынин
Чем развлекаются джентльмены. Коль выпадает день худой? Да уж не бабами, конечно, А выпивкою и едой.
Они жуют неторопливо, Блаженно глядя на закат, И попивают потихоньку Благоухающий мускат.
Когда же в голове джентльмена Вино произведет сумбур, Откинувшись на спинку кресла, Он начинает перекур.
От табака перерастает Сумбур в полнейший разнобой, И вежливо джентльмен заводит Беседу вслух с самим собой.
И если ходом разговора Джентльмен не удовлетворен, То, даже чуть разволновавшись, Учтивость соблюдает он.
И он учтивостью ответной И пониманием согрет. Так мало в людях этих качеств, А иногда и вовсе нет.
1999
Андрей Добрынин
Едва поэт увидит даму, Как сразу подберется весь И у него в районе срама Начнутся жжение и резь.
Лишь срочное совокупленье Его спасет от этих мук. Его особое строенье Загадка для земных наук.
Оно-то и влечет поэта Брать с ходу даму за корму, И дамы понимают это И снисходительны к нему.
Иначе он сердиться станет, Кричать, как птица дубонос, Ну а когда кричать устанет, То разразится ливнем слез.
Затем кидается он в драку, Схватив дубину или плеть, И коль не сломит задаваку, То может даже заболеть.
А он и так ведь от лишений Похож на собственную тень; Ведь то, о чем так просит гений, Мужьям дается каждый день.
Так пусть же хоть от этой муки Поэт окажется спасен И пусть поношенные брюки Без страха сбрасывает он.
Пусть даму наслажденья судно Помчит на алых парусах, Пусть будет ей светло и чудно, Как ясной ночью в небесах.
1999
Андрей Добрынин
Ждет луна переклички шакалов и сов, Чтоб над морем взойти из-за горных лесов, И та мертвая зыбь, что колеблется в нем, На востоке засветится мертвым огнем.
Кто-то в зарослях что-то сухое грызет И по морю свечение тихо ползет. Этот свет с кудреватых изгибов резьбы, На откосе торча, отряхают дубы.
Не смутив полнолунья зловещую тишь, Среди звезд вдруг забьется летучая мышь И метнется к лицу, словно черный лоскут... Я отпряну - и вот он, обрыв, тут как тут.