— У нее нет мультисна, Герасим, посмотри на висок.
Шепот самого старого придурка, которому осталось пару шагов до могилы, я слышу и немного расслабившись, хихикаю.
— Естественно, что у меня нет мультисна, — эхом повторяю я, удерживая прицельную линию на морщине над носом того, кого назвали Герасимом.
— Вы не работаете на корпорации? — с облегчением констатирует он. — В таком случае мы не причиним вам вреда.
— Если вы имеете в виду, молюсь я Железному Густаву, то нет. Я вообще здесь проездом и скоро отбуду домой, — сообщаю я, с досадой понимая: чтобы отбыть домой маленькой Беатрикс придется изрядно поишачить. Половина дня в запутанном лабиринте, то и дело, утыкаясь в тупики, выведет из себя любую воспитанную принцессу. Потому что поводырь из Штуковины получился совсем хреновый. Перед тем, как привести меня сюда, она долго удивлялась тому, что я не могу пройти по воздуху пару десятков метров, над пропастью, от которой у меня сердце в пятки уходило. Или взобраться по гладкой вертикальной стене перегородившей коридор. Или прыгнуть на тридцать восемь шагов с одного уступа на другой, под которым кипят белоснежные облака.
«А что такого, малышка?» — издевательски повторяю я про себя. Чтоб тебе пусто было, ласковая гадина! А вслух интересуюсь, кому служат мои гостеприимные хозяева, раз уж я тоже не наблюдаю ни у кого из них желтой нашлепки на виске.
— Мы служим нашему миру и воюем с корпорациями, — заявляет Герасим, — искореняем насилие, на котором они основаны!
— Стреляете по ним из рогаток? — со смехом говорю я. Мое остроумие вызывает у старичья приступ гнева, и они одновременно принимаются орать на меня. Что рогатки это чушь, что у них тут огромная ракета, которой они немедленно угостят номерных табельных кретинов с нелепыми контакторами мультисна, как только я перестану им мешать. Особенно усердствует тот, что по-прежнему лежит на полу, и не может встать, ворочаясь как перевернутая черепаха. Опустив трофейную рогатку, я милостиво протягиваю ему руку, еле сдерживая смех. Эта их идея с искоренением насилия с помощью охрененной ракетищи, что-то совершенно новое, до чего я до сих пор не додумалась. Мне становится любопытно.
— Мы подрываем их основы! Каждый раз выводим из строя имущество, на котором построено их богатство! Без него они ничего не смогут! — объясняет старик.
— Не проще ли было уничтожить Железного Густава? — интересуюсь я, вызывая перхающее хихиканье. Звучащее так, словно окружающие меня немощные весельчаки испускают последний вздох. Один из них доходит то того, что сгибается и хлопает себя по коленкам, в этой позе его тут же заклинивает, и он визгливо требует себя разогнуть.
— Вы серьезно думаете, что уничтожив Железного Густава, можно остановить идею?
— Идею?
— Да, корпоративную идею, состоящую из простого утверждения: властвуй и набивай карманы.
— Ну, наверное, я не знаю, — пожимаю плечами я, потому что не имею ни малейшего понятия, что такое идея и с чем ее едят. По мне все совершенно просто, надрать железному богу задницу и на этом поставить точку.
— Девочка, вы так наивны! — старый Герасим свысока смотрит на меня, — было время, когда все тут находящиеся управляли этим миром. Джоджо был военным министром, старина Фейг отвечал за финансы. А я был и остаюсь главным премьер-министром. Поверь мне, мы знаем, о чем говорим. Нас просто обокрали! Они говорили нам, что сделают этот мир лучше, если мы позволим им работать. Мультисон позволит человеку быстрее соображать и сделает его счастливее. И к чему все это привело? Уже много лет, тут хозяйничают корпорации, и ты ничем их не проймешь. Они как гниль пропитали этот мир! Насилие! Насилие, юная госпожа! Оно всему виной! Их власть основана на насилии! Управление мыслями, законы на языке, который никто не понимает, фальшивые герои, развлечения, ненастоящее счастье, гипернет, идея о предназначении каждого — все это насилие. Нет доброй воли, нет смысла, как в старые времена, теперь каждый всего лишь клетка большого организма!
— А вы просто взяли и отдали свою власть этим придуркам? — невинно уточняю я. В ответ, старик смущается. У них тут возник небольшой голод. По разным причинам, знаете ли, девочка, неурожай, климат, прочие невзгоды. Пришлось дать корпорациям волю, отпустить вожжи.
— С голодом вы справились и теперь не знаете, куда деть такое количество дерьма? — шучу я, и прикусываю губу. В этом мире происходит настолько сложная дичь, что распутывая местные интриги можно в прямом смысле крякнуть. Сойти с ума и заехать в сумасшедший дом, рассказывая всем, какая ты восхитительная и неповторимая лохушка.