Выходит, Дима мог вернуться из армии, прожить дома еще 364 дня, и если бы только потом скончался, родители имели бы право на пособие. И значения не имеет никакого, где он получил губительный энцефалитный яд — на плацу или в 20 метрах от места службы.
И заместитель генерального директора Военно-страховой компании А. Тимошенко знал об этом.
Закон принят Госдумой 6 марта 1998 г. Одобрен Советом федерации 12 марта. Подписан президентом 27 мая.
Значит, консультант администрации президента В. Трусов, спихивая письмо Георгиева, знал, что готовый к подписанию Закон лежит на столе у президента.
А все остальные чиновники — Минобороны, Федеральной службы железнодорожных войск, Главной военной прокуратуры — лгали уже по свежим следам Закона.
Если в Москве — так, почему в Комсомольске-на-Амуре должно быть иначе? Чем отличаются столичные бумажные генералы-мародеры от патологоанатома, стащившего золотую цепочку с мертвой шеи офицера? Близнецы. И никто не рискует. Удастся — не отдадут, нет — вернут без последствий.
Генералы наверное думают, что если сумеют присвоить деньги осиротевших родителей, то Министерство обороны ровно на эту сумму окрепнет.
Все наоборот, и сумма другая.
Сергей Пошибайлов уволился из армии. И другой друг, Павел Горохов, хочет увольняться — пока на распутье. Прочие сослуживцы написали о ЧП родным и друзьям. Вместо георгиевых в армию отловят олигофренов и наркоманов. Помните, на Урале охранник атомного реактора, сержант внутренних войск МВД, командир отделения расстрелял сослуживцев и бежал, прихватив оружие. Несколько недель его безуспешно искал целый полк, лесные дороги прочесывали бронетранспортёры.
Это обошлось не в 120 офицерских окладов.
Вообще безнравственность всегда убыточна.
Здесь Россия видна
Президент симулирует здоровье. Россия в коме.
Царелюбивый русский народ давно избавился от самообмана: что хорошо, то — от президента; что плохо, то — от его окружения. Теперь бы научиться наказывать не только тех, кто не исполняет законы, но и того, кто не умеет потребовать исполнения.
Глава России «не расположен сложить с себя хотя бы часть своей власти, — так пусть он несет ответственность за всемогущество…». Чьи слова? Даю время.
А это — о нас с вами: «Такое забвение всякого достоинства возмутило бы население Франции даже в средние века. Но русский народ и не то еще сносит. Скажем точнее — русского народа еще нет…».
Наконец, о всей России: «Общественная жизнь в этой стране — постоянный заговор против истины».
Четыре года назад я привозил в Старую Руссу Андрея Донатовича Синявского. Когда его осудили за прозу о советской действительности, «врага народа» клеймили все газеты. Родная сестра Синявского заведовала в Старой Руссе горздравотделом, вела кружок политпросвещения. Она написала брату в колонию: «мало тебе дали — 7 лет, за измену Родине надо было больше дать».
В 1991 году приговор отменили. Андрей Донатович просил меня помирить его с сестрой. «Может, она меня поймет…». Перевернутая Родина: ей бы извиняться, а ему — прощать.
Встреча — короткая, нелепая. Сестра не задала брату ни одного вопроса, он остался для нее «врагом народа». После 30 лет разлуки чашки чая не выпили.
За эти четыре коротких года скончался в Париже Синявский. В Старой Руссе скончался после третьего инфаркта сельский учитель Лосев — он, миротворец, помог тогда разыскать дом сестры. Учитель Михаил Гаврилович Лосев и его жена — врач Александра Васильевна Лосева отработали на двоих 100 лет! Теперь она доживает одна, в промерзшем частном доме, на нищенскую пенсию.
Здесь, на Соборной стороне, лежит Лосев. Здесь же, неподалеку, похоронен отец Андрея Синявского. Мы с ним искали тогда полулегальную могилу, но не нашли. Вот она: «Синявский Донат Евгеньевич. 1890—1960». Когда-то молодой Донат Евгеньевич отцовское и материнское наследство — дом, бриллианты, все! — пустил на революцию.
Могила запущенная, хуже всех.
Кровь дворянина, прах бомжа.