Не выдерживает Мехлис, подает ядовитую реплику: «А вы дела не просматривали?»
«Пескарев. Я и говорю, что 56% таких дел отменено. Молодой парень по предложению председателя колхоза получил жеребую матку для возки дров. Лошадь в лесу споткнулась о пенек и абортировалась. Он получил два с половиной года тюрьмы. Недавно его только выпустили».
Вырулить, спасти ситуацию пытается смирный старичок.
«Калинин. У вас и сейчас много дел, боюсь, что аналогичного порядка. О чем у нас идет спор?
Пескарев. Я с вами, Михаил Иванович, никогда не спорил… После пересмотра этих дел мы будем иметь не один десяток тысяч агитаторов за нас».
А вот примеры противоположные: люди должны быть наказаны, а они — при власти. Страдают все те же, у кого меньше прав.
«Избирательница Озерова дала взятку одному работнику РОКК, который обещал устроить ее сына в парикмахерскую. Взятку 50 рублей он взял, а сына не устроил. Мы вынесли решение, чтобы судебные органы разобрались.
Калинин. Так и записали в решении, за 50 рублей предать суду?
Пескарев. Он взял взятку, и прокурор расследует это дело. Женщина сорвала сына со школы, у нее тяжелое материальное положение, и она хотела, чтобы сын пошел работать.
На одном участке выявилось 30 неграмотных. Они поставили вопрос: как же мы будем голосовать? Организовали кружок по ликвидации неграмотности.
Берия. А у вас, кроме этих тридцати, неграмотных нет больше?
Пескарев. Я говорю об одном участке. Сколько их у нас и у вас (! — Авт.), это мы знаем, их немало».
В заключение, вместо привычной здравицы Сталину, секретарь обкома говорит о пустословии, задает вопросы залу и президиуму: «В проекте резолюции говорится о том, чтобы с кандидатом в депутаты познакомились все избирательные округа. Что это значит? Лично?»
Косиор. Да, лично.
Пескарев. Он должен будет объездить 150 тысяч избирателей. В городе это гораздо легче сделать, а как быть в деревне?
Косиор. Вот вы и подумайте.
Пескарев. Вопрос для меня неясен».
С этими словами он покидает трибуну.
Понимал ли Пескарев, что совершил самоубийство?
Георгию Сергеевичу остается поработать в Курске совсем немного, но он еще успеет освободить невинных людей из тюрем и лагерей.
…Сегодня в Курской области, и не только там, учатся, работают, отдыхают десятки тысяч… да нет, с учетом потомства — сотни тысяч внуков и правнуков тех, спасенных людей. Они даже не догадываются, что рождением своим обязаны никому нынче не известному секретарю обкома.
Я опять — о памяти, об увековечении. Думаю, этот человек заслужил памятник или название улицы, в Курске — во всяком случае.
27 мая 1938 года его снимают с должности. Три месяца безработный. В августе отправлен в провинцию заведовать областным отделом народного образования. Поработал — месяц.
21 сентября 1938 года Пескарева арестовали в Москве, обвинение — «участие в правотроцкистской террористической организации в Калининской области». Заметьте, с Курском как бы ничего не связано.
10 марта 1939 года Военная коллегия Верховного Суда СССР приговорила Георгия Сергеевича Пескарева к расстрелу. Расстреляли в тот же день.
Похоронен предположительно либо в Бутово, либо в совхозе «Коммунарка» Московской области.
18 апреля 1956 года Военной коллегией Верховного Суда СССР Пескарев реабилитирован. Решением КПК при ЦК КПСС от 30 июня 1956 года восстановлен в партии.
Обратили ли вы внимание: я не назвал имени молодого ученого из Твери, который прислал справку о Пескареве, пожертвовал «Известиям» единственную его фотокарточку.
— Какова цель вашей публикации? — спрашивал он мягким, тихим голосом. — Ваш нравственный выбор?
Неожиданно он вступился за главного доносчика Калининской области. Был такой Вениамин Коротяев, он четыре месяца возглавлял обком комсомола. За это время разоблачил 41 «врага народа». Не исключено, что и донос на Пескарева написал он.
— Вы знаете, — сказал мой собеседник, — Коротяев — человек добросовестный и ответственный. Просто время было такое. Вы тот период не рисуйте черной краской. А лучше — фамилию мою не называйте.
Зверь лизнул горячей крови
Страна захлебнулась в крови, и нужна была передышка, точнее, видимость ее. Во-первых, выборы выиграны. Во-вторых, массу расстрелянных партийных руководителей утверждало перед тем на высокие должности Политбюро, подписи — самого Сталина, значит, и он, Сталин, насаждал «врагов народа». В-третьих, петля затянулась так туго, что нависла реальная угроза и над членами Политбюро.