«Храбрейшему из храбрых»…
— Вот командир роты разведки Коля Терещенко — погиб, Героя получил. А это — Дибров, полный кавалер орденов Славы, погиб под Керчью. А это — Коваленко, погиб под Будапештом. Вот групповой снимок — погиб, погиб, тоже погиб.
А вот — Сысоев, получил Золотую Звезду, а в 50-м году его обвинили, что он американский шпион. Дали 15 лет, отсидел 6. А это — бывший адъютант Блюхера, ему на допросе зубы выбили.
А это — мама в конце жизни…
На стене, в рамочке под стеклом, боевые награды Марии Михайловны за три года войны. Она прожила 98 лет. Понятно, почему так крепок в свои 80 Дмитрий Дмитриевич.
Пик его войны — Керченский десант в 1944-м.
— Поднялся шторм, и одна треть десанта утонула, не дойдя до берега. Я спрыгнул в воду с ручным пулеметом. Плацдарм взяли, я со своей группой захватил зенитную батарею. Но помощь не пришла, отбивались трофейным оружием.
Высадку и бой наблюдал на командном пункте Ворошилов — представитель Ставки. Меня представили к званию Героя Советского Союза. Но Сталин посчитал операцию провальной, и мне вместо Звезды вручили орден Боевого Красного Знамени. Ворошилов лично и вручил. А и этот орден скоро отняли. Вот снимок: мы встречаемся в 1966 году, я уже был лишен всех наград, видите, пионеры бегут с цветами к орденоносцам, а я отвернулся. Меня все спрашивали: «Димыч, где твои ордена?» Я отвечал: «В Кремле. На вечном хранении».
…Жив — и ладно. Майора Сударикова в том десанте свои расстреляли. Перед строем.
Страна потеряла более 200 Героев Советского Союза. Причины разные, чаще всего — плен. Для людей ущемленных, и не только для них, в девяностых годах открылось спасительное заведение — Постоянный Президиум Съезда народных депутатов СССР во главе с Сажи Умалатовой. Давно нет «народных депутатов СССР», но Президиум издает указы и торжественно вручает на свой выбор Золотые Звезды Героев войны и труда, присваивает звания.
Заведение расположено в центре Москвы, рядом с Кремлем. Самое удивительное, туда охотно идут и боевые генералы за новыми звездочками на погоны, за наградами и грамотами.
Был такой рабочий поэт Феликс Чуев:
Обменяю медаль — и не жаль
мне свою трудовую регаль.
Летчик, Герой Советского Союза Решетников: «Я как-то встречаю Чуева, смотрю — Звезда Героя Социалистического Труда на груди. От Умалатовой. Зачем тебе? — говорю. — Сними».
Снял. Но когда его хоронили, Звезду выставили на самое видное место.
Все точно по старому образцу. Помните, у Брежнева секретарем Президиума был Георгадзе? Здесь — Шашвиашвили. Где же они берут награды? «Да вам любой слесарь Золотую Звезду из бронзы или латуни сделает», — сказал мне один из членов Постоянного Президиума.
У меня в свое время накопилось много вопросов к этому кустарному предприятию: кто и в каком качестве его регистрировал; каковы учредительные документы, устав; состав Президиума; регламент награждения; правда ли, что за эти липовые награды с ветеранов взимают деньги; правда ли, что рассматривались кандидатуры откровенных, очень известных проходимцев и т.д. и т.п.
Умалатова оказалась недосягаема, а вот с Иваном Арчиловичем Шашвиашвили в конце концов соединили.
— Вы по какому вопросу? Вам позвонят.
Звонят уже три года.
Вот такое воспроизводство власти, которое в итоге привело к полному безвластию.
Путин об этом знает? Ему это интересно?
Дело-то небезобидное. Ветераны из провинции, возвращаясь из столицы, привыкают к новым высоким наградам, требуют добавки к пенсиям, квартиры, машины, телефоны.
Рассчитано на людей тщеславных и слабых, не на Вонлярского.
Наколки
В Боевом уставе пехоты Красной Армии крупными буквами выделено: «НИЧТО — В ТОМ ЧИСЛЕ И УГРОЗА СМЕРТИ — НЕ МОЖЕТ ЗАСТАВИТЬ БОЙЦА КРАСНОЙ АРМИИ СДАТЬСЯ В ПЛЕН».
«Русские не сдаются», «ни шагу назад» — традиция более советская, чем русская, традиция, которая говорила скорее не о героизме, а о ничтожности человеческой жизни. Закрывались телами не только вражеские амбразуры, но и собственные прорехи. Побеждали жертвенностью, «пузом».
Правда, и после русско-японской войны генералов и адмиралов, сдавших Порт-Артур и корабли в Цусимском сражении, приговорили к заключению в крепости. Но тогда же русский подполковник Лавр Корнилов вывел под Мукденом из окружения три стрелковых полка и получил орден Святого Георгия IV степени. 10 лет спустя, в Первую мировую, Корнилов, уже генерал, снова оказался в плотном окружении. И снова генерал бросил дивизию в прорыв, а сам остался с батальоном прикрытия. Дивизия прорвалась, сохранив знамена. А от батальона прикрытия осталось семеро… Раненного в ногу и в руку Лавра Георгиевича тащил на себе раненый санитар.