Я медленно ухмыльнулся на одну сторону и протянул:
- Значит, не действует?
- Нет, - хрипло ответила она, поправляя кофту.
Я опёрся о стол и навис над ней, наклонился, заглядывая в лицо и шепча:
- Дарья Валерьевна... это ваша последняя пара?
- Да, - тихо ответила она, глядя в стол и поправляя юбку.
- Так может, вас домой проводить?
Она задышала чаще, на миг подняла глаза, влажные и обречённые, я знал этот взгляд, он значит «делай со мной всё, что хочешь»...
- Нет, - слабо и неуверенно качнула головой она, - я сама дойду.
В её глазах было: «не слушай, что я несу, я хочу тебя прямо сейчас!».
- Ну, как хотите, - с наигранной покладистостью кивнул я, выпрямился и стал надевать куртку.
На её лице читалось: «не смей бросать меня в таком состоянии! Сволочь, ненавижу тебя!».
Я забросил на плечо рюкзак и ехидно ей улыбнулся:
- Действие закончится через 15 минут. До свидания.
Она резко глубоко вдохнула, обжигая меня яростным взглядом модели «а ну быстро разделся, пока я сама тебя не раздела!». Против «сама» я ничего не имел, потому задержался, устраивая рюкзак поудобнее, невинно улыбнулся:
- Так я пойду?
- Иди, - прошипела она.
Я кивнул, щелкнул замком и вышел. Ощущение было такое, как будто я поимел весь чёртов мир.
***
Домой я пришёл рано, мамы ещё не было. Из кухни доносилось сопение и возня, я заглянул и возмущенно выдохнул:
- Зверь, ты вообще краёв не видишь?!
Сидящий на плите енот замер, тихонько вытащил из кастрюли лапы и обернулся с невинной мордой. Морда была в супе, лапы тоже. На полу засветился шар, там появилась книга: «В мире слишком мало енотов, чтобы на них экономить! О. Пашнина».
- Супа в мире тоже мало, - фыркнул я, - у тебя целый ящик сельдерея, наслаждайся.
Книга в шаре сменилась на «Жертвы Освенцима, фото», я рассмеялся и сложил руки на груди:
- Значит так, зверь. Сейчас я тебя отмою от супа, а потом накормлю. - Зверь замотал головой, категорически не соглашаясь, я развёл руками: - у тебя нет выбора.
Еноша сверкнула зубами и в её вытянутой лапе появился пузырёк с опалесцирующей зелёной жидкостью, мне поплохело - взрывчатка была единственным, что у меня хорошо получалось, и сейчас этот зверь держал в метре над полом заряд, способный разнести всю кухню.
- Тихо, Маренька, спокуха, - я медленно поднял ладони, - помоешься сама, всё. - Она выщерила зубки и занесла пузырёк над полом, в шаре появилось: «Я всё решу сама! М.Сью», я фыркнул, - нет, ты таки помоешь свои жирные лапы. А я не скажу маме, что ты совала их в суп. Идёт?
Еноша заворчала, встряхнула лапкой и пузырёк исчез, я прищурился:
- Зверюга, блин, ты кто такая? Телепортацией даже наш декан не владеет!
Она посмотрела на меня долгим усталым взглядом, в шаре появилось: «Сарказм - антидот от идиотов. М. Мотова», я фыркнул и достал две тарелки.
***
В день Ламантина спортзал был полупустой, так что я больше сам занимался, чем других учил, в результате устал, как собака.
Бредя по лужам и лениво рассматривая прохожих, вдруг зацепился взглядом за знакомый капюшон и улыбнулся - Даша, прёт огромную сумку из супермаркета, одна и на шпильках. Я удобнее устроил на плече сумку и догнал англичанку:
- Тягач вызывали?
Она дёрнулась, потом узнала меня и нервно рассмеялась:
- Соболев, откуда ты взялся?
- Если долго кого-то мысленно звать, он придёт, - с серьёзной мордой кивнул я, забирая у неё сумку. Она чуть-чуть повыделывалась и отдала. Случайно заглянув в пакет, я увидел пачку стейков и поднял брови:
- Вы же не едите мясо?
- Это мой бывший его не ест, - фыркнула она, - а я теперь свободная женщина и могу есть, что захочу.
- Ого, какие меры, - одобрительно усмехнулся я, - мне нравится.
Мы стали болтать ни о чём, подошли в её дому и Даша резко изменилась в лице, глядя куда-то за своей спиной, сменила тон и попросила:
- Тёма, прости, тебе пора.
- Чего это? - я обернулся и увидел смешную зелёную машинку её хахаля, стоящую у подъезда. Это японское убожество знала вся Академия, про неё анекдоты сочиняли, в которых машинку то сорока украдёт, то дворник сметёт случайно. Сейчас это салатовое лего-чима шустро вырулило с парковки и преградило нам дорогу. Опустилось стекло и сидящий справа водитель потребовал:
- Дарья, прекрати выделываться и сядь в машину!
Она опустила голову и попыталась обойти автомобильчик, но водитель дёрнул его вперёд, опять преградив ей путь. Она испуганно отступила обратно и как-то шкодно покосилась на меня. Как будто: «Ты мне ничего не должен, но если вмешаешься, мне будет приятно. А я потом скажу, что я не просила. Ну?»