Анна Сергеевна огляделась.
"Реставрировали камин всё-таки. И то дело. Изразцы великолепны. И в комнате лавандой пахнет. Не то что прежде," - женщина брезгливо поджала губы, вспомнив запахи настоек и лекарств, ещё год назад, кажется, пропитывавших дом от подвала до мансарды.
Чуть склонив голову на бок - манера так раздражавшая покойного мужа, Анна Сергеевна залюбовалась дочерью. "Молода, красива, умна, в меру. Ну и имя же дал муженёк дочери. - Привычно поморщилась. - Воспользовался, гад, слабостью моей в тот злополучный день. Анжелика Николаевна. Да чтоб тебя!"
Взгляд перешёл на светловолосых и голубоглазых Наталью и Ларису. "Ох, и намаемся. Нет женихов - плохо, а тут, скорее, отбоя не будет. Не промахнуться бы. - Анна Сергеевна нахмурилась. - Как там это картина называлась? Говорил ведь Николай... - женщина прикрыла глаза, так ей всегда лучше вспоминалось, представила как идёт по залам музея... - Грации. Точно, грации. Анжелика с младшими - просто как с них писали. Ольга, Ольга...Ладно".
Расправив плечи, Анна Сергеевна шагнула вперёд. "Кто придумал такие платья? Самого бы его в них!"
- Бабушка! - Младшие внучки, подбежав, обняли с двух сторон и, перебивая друг друга, защебетали.
- Я соскучилась.
- И я.
- А я на бал, первый раз! Ты надолго? Бабушка, - тормошила Лариса, - ты ведь скоро не уедешь? У нас столько рассказать, показать. А у Ольги телескоп...
- И погуляем вместе. Сад...
- Девочки, девочки, потише, - призвала к порядку Анжелика Николаевна. - Давайте сначала позавтракаем.
"Ещё и неласковая. Ольга, Ольга. Как с тобой быть?"
Двигаясь к столу, Анна Сергеевна ещё раз огляделась по сторонам и довольно улыбнулась. "Дочь - умница. Только посмотрите, как за год всё поменяла. Мебель из светлого дерева - изящно. А сколько болтовни было, что та, прежняя мебель - сесть на стул и то страшно было - наследие предков. Да предки такую рухлядь сроду не делали. И уж если делали, то такую, как у меня в имении - стол шесть мужиков с места на место перетаскивали. И шторы новые, вон как, и бант к месту, и драпировки глаз радуют, и вид из окна на сад открыт. Не то что в прошлый раз - из-за плюшевых в полутьме есть пришлось. А уж как свечи чадили. Ну как же? У зятя меланхолия. Он, видите ли, страдает нервами - птицы его раздражают, и сад уныл, и в окна дует. Превратил столовую в склеп. И она тоже, - Анна Сергеевна посмотрела на дочь, - разбаловала мужа, во всём потакая. А что в итоге? Прогулки ему доктор прописал. Так ведь не тогда, когда и дураку ясно было, что дождь собирается. Простыл - помер. Младший брат зятя тут же всё к рукам прибрал. Нет, тут понятно - не полагается женщине делами заниматься. И содержание Анжелике выделяет приличное. Но замужество внучек мне на плечи сбросил. Ох..."
Пожилая женщина провела ладонью по высокой спинке стула. "Умеют же делать". На мгновение Анне Сергеевне показалось, что она чувствует запах свежеструганного дерева. "А столярную переделаю. Вот с замужеством внучек разберусь, вернусь, и переделаю".
Велев младшей внучке читать благословение, Анна Сергеевна ещё раз оглядела стоящих у обеденного стола женщин. "Старшей внучке девятнадцать уже, вот ведь время бежит, и не замужем, а две младшие подпирают. Наталия красавицей стала, не сегодня-завтра кто-нибудь сватов... руки попросит. А младшую отдать, так старшую потом хоть в монастырь. И Ларису пора вывозить. Как там говорится? О покойниках или похвально, или никак. Да где ж взять слов хороших для двух дураков?! Зять и муж, довы... и померли почти одновременно. И такие заботы на старости лет мне одной оставив! Игнат... Старшей внучке замуж пора. Ох, давно пора. Видимо, меры принимать надо. Дурные меры. Ах как же не хочется. И зарок себе дала, а нарушить придётся".
* * * * *
- Учитель?!
Молодой мужчина с недоумением смотрел, как сухонький старичок с длинной седой бородой в домашнем халате и остроконечной шляпе, бодрой трусцой носился по комнате. Доставая из ящика с крупной надписью "выбросить" вещи, относил их в кучу на длинном столе, при этом не переставая бубнить себе под нос:
- Я их отучу по пустякам беспокоить! - Старичок выхватил из мусорника очередную вещь, встряхнул. - Прекрасно! Просто замечательно!
- Учитель! Господин Мерлин!
- Чего? - Знаменитый волшебник недовольно взглянул на ученика. - Себ, видишь, я занят! Занят! - старичок поморщился - "Довели. Уже и воплю как истеричная... леди!"