– Идиотка! Я не хотел этого, но раз ты мне угрожаешь, то у меня нет выбора… Я не могу потерять все.
Макс было собрался идти домой: все-таки ссоры влюбленных – обычное дело. И, вообще, весь этот случайно подслушанный разговор нервировал и раздражал. Он словно вытолкнул его из привычного виртуального мира, в котором все было предельно просто и легко.
С места, где он стоял, была отлично заметна гримаса, вдруг проступившая на лице Жени. Глаза парня мигнули красным светом. Возможно, это было лишь отражение солнечного луча, но, в ту же секунду, Женька шагнул к Вике. Его движения казались механическими, словно им управляла чужая воля. Девушка застыла на месте, не сводя испуганного взгляда с его лица.
«Похоже на гипноз!», – у Макса от дурного предчувствия неприятно засосало под ложечкой. Желание сбежать стало просто невыносимым. Макс отказывался верить в реальность происходящего, пока Женька не обхватил ладонями горло девушки и с силой не сжал.
Вика дернулась, пытаясь глотнуть воздуха и закричать, но голос подвел. Из горла не вырвалось ни звука. Женька, которого она знала, исчез. Чужой человек медленно, по капле, забирал ее жизнь. Ноги стали ватными. Неужели смерть была всегда рядом с ней?
Позади Женьки мелькнула тень, послышался глухой удар, и она почувствовала, как ледяные пальцы, сжимавшие ее горло, разжались. Женька, как подкошенный, упал на пол. Вика медленно подняла глаза – перед ней, сжимая в руках учебник по Обществознанию, стоял троечник Макс.
«Это в женских романах рыцарь выглядит совершенно, и возвышается над тобой, а не ты над ним», – девушка в шоке уставилась на своего спасителя.
– Жива? Говорить можешь? – поинтересовался Макс, глядя, как она тяжело опускается на колени. Та в ответ просто кивнула, голос ей отказал.
Присев на корточки рядом с ней, Макс осторожно потрогал пульс у Женьки:
– Нам надо уходить, пока этот Отелло не очнулся. Он – точно больной. Так просто не "отвянет", – тихо пробормотал Макс, не зная, как вообще следует успокаивать девушку, да еще в такой нестандартной ситуации.
– Женька меня пытался задушить не из ревности. А вот уходить и правда надо, – сипло выдавила из себя Вика.
Уверенность в том, что Женька – тоже пешка в чьей-то игре, принесла девушке облегчение. Его еще можно спасти, вытащить, вот только как?
Голос Макса прервал поток мыслей:
– Но тебя пытались убить. Может, обратиться в полицию?
– И ты выступишь свидетелем, что мой парень напал на меня, одержимый компьютерной игрой? – Вика неожиданно горько рассмеялось. – Нас сочтут сумасшедшими… Ты сам-то в это веришь?
Макс неожиданно мягко коснулся ладонью ее лица:
– Я – первоклассный геймер, детка, для меня нет ничего невозможного. Знаю, такая игра существует. Поэтому верю. И помогу.
* *
Женя пришел в себя в медицинском кабинете: голова раскалывалась от боли. Точно в тумане он помнил: Вика кричала на него, в чем-то обвиняя, и дальше – пустота.
– Мальчишки, ну с кем вы все время дерётесь, – недовольно пробурчала пожилая медсестра, которая по его вине задержалась в школе в субботу. В эту минуту дверь с громким хлопком отворилась, и появилась бледная до синевы мать Жени:
– С ним все в порядке?
– Никаких ножевых ранений, милочка, – вяло «пошутила» медсестра, снимая белый халат.
Мама Жени устало опустилась на стул рядом с кроватью сына:
– Вы с отцом – два сапога пара! Все делаете вместе! Он сегодня попал в аварию, после того, как провел всю ночь за какой-то компьютерной стрелялкой… Теперь ты!
«Отец играет? Первый раз слышу. Он же никогда этим не увлекался, – с ужасом подумал Женька, – неужели, снова «Вальгалла»?
Мама отвернулась к окну и тихо добавила:
– Женя, его состояние тяжелое.
* * *
3 года назад. Из воспоминаний Женьки Муравьева
– Женька, где ты так долго шатался? Опять подрался? Если тебя снова выкинут из школы, даже папины связи в управлении образования не помогут! – Мама смотрела на меня почти с ненавистью. Я поёжился, стараясь как можно быстрее снять куртку и обувь. Сейчас самое время нырнуть в кровать и накрыться с головой одеялом: пожалуй, это – единственное место, где никто не сможет достать.
У меня накопилось немало претензий к жизни. И главная из них – отсутствие личного пространства. Вот бы остаться в одиночестве хотя бы часок! Мама, заметив мое желание, резко дернула меня за рукав:
– Сегодня отец возвращается из командировки. Приведи себя в порядок.