-Можно уже сейчас вешать табличку: «Музей», – резюмирует Витька, и открывает ноутбук. – Так, так…что мы имеем? Построен…завершен…давненько, надо сказать…первый хозяин, рыцарь де Бригдаа…а…не могу выговорить. В общем – феодал. Далее: потомки, потомки, потомки. Ха, в чужих руках-то и не был. Чудом уцелел, чудом уцелел…в том числе и в двух мировых войнах. Ров зарыт…хм, давно. Стены разрушены прапрадедом нынешнего графа.
-Виконта.
-Не важно. Важно, что ни разу не перестраивался, по большому счету.
-Здорово!
-Ничего особенного в нем, кстати, больше и нет. Никто из серьезных товарищей не родился, не крестился, не женился и не умирал. Хм…никто даже не осаждал. Вот. Никто не живет с …больше ста лет, короче. Кроме приведе-е-е-ений….
-Нет, Вить, и они не живут.
-Почему это?
-Дорого, – вздыхаю я, смахивая пыль со спинки кресла времен французской революции.
-Что ты все о деньгах-то? Посмотри вокруг, красота какая.
-Смотрю, смотрю. Работать давай, эксперт.
-Успеем, три дня еще. Да тут и так все понятно.
-Понятно – непонятно, а отчет с примерной стоимостью нужен. Кстати….
В дальнем, темном углу большого зала я увидел нечто, заставившее и меня забыть о работе. Там стоял орган. Настоящий орган, причем огромный.
-Это что еще такое?
-Это? – Витька придирчиво оглядел инструмент, – это печка. Нет, шучу, средневековая кофемолка.
-Виктор Евгеньевич, я знаю, что это орган, просто мне интересно, что он вообще здесь делает?
-А что, нельзя?
-Это же не собор, в конце концов.
-Ну и что? Может, один из владельцев был любителем. Вроде Дэйви Джоунса из «Пиратов».
-Не знаю, не знаю…Посмотри, такое впечатление, что он такой же древний, как и замок. Изношенность, материал…
-Значит, строитель сделал. Романтик был, хоть и эксплуататор.
-Этого не может быть, Витя. Я конечно, не знаток кафедральной музыки, но это похоже даже не на итальянскую конструкцию, а на немецкую.
-Поясни.
-Такие органы появились намного позднее, чем был построен замок.
Виктор вздохнул.
-Интересно, конечно. Но всему есть объяснение.
-Слушаю.
-Рыцарь с непроизносимым именем был великим изобретателем музыкальных инструментов.
-Принято, как версия. Как дурацкая версия. Как, на редкость, тупая и неправдоподобная…
-Я понял, понял, – Витька трагически закрыл лицо руками, – прости, что оскорбил, учитель. Работать будем? А к кофемолке вернемся потом.
-Ты повторяешься. В досье есть что-нибудь про него?
-Сейчас, кровопийца. Так…так…не-а. Нет.
-Не может быть. Он что, не привлек ничьего внимания?
-Видимо, только твое. Хм, забавно…
-Что там тебе «забавно»?
-Да вот…Все поколения владельцев замка называли себя хранителями.
-Хранителями чего?
-Не знаю, – Виктор пожал плечами, – тут не написано. Самому интересно.
-Может, вот этого органа?
-Ты сходишь с ума, старший брат.
-Ладно, позвоню барону, из гостиницы. Узнаю. Там ничего больше про хранителей нет?
-Виконту. Всякая средневековая чушь, вроде «чистой души», «тайны поколений», «избранные» и так далее. Только драконов почему-то нет.
-Ясно. Ладно, потом. Через три часа начнет темнеть, давай работать.
Из замка мы уезжали, когда совсем стемнело и дальнейшее исследование стало невозможно. Долго препирались с охранником, не хотевшим нас выпускать. Впускали-то нас франкоязычные ребята, а этот говорил по-немецки, и напрочь отказывался понимать и мой французский, и даже очень хороший английский Виктора. Языком Ницше мы тоже не владели, поэтому добрались до отеля только за полночь. Тем не менее, я решился на звонок хозяину замка, этот орган не выходил у меня из головы.
-Доброй ночи, князь. Прошу прощения за поздний звонок.
-Доброй ночи, только я виконт. Как дела? Что-нибудь можете сказать?
– Новости не очень. Гобелены, картины, мебель, скульптуры, учитывая их возраст, в отличном состоянии. Но вот сам замок… Уникальные барельефы утеряны частично, а витражи практически не сохранились. Мозаичный пол на втором этаже пострадал очень серьезно. Да и вообще, общее состояние…крыша, стены, все очень плохо.
-Понятно, – барон вздохнул, – так я и думал. Мой отец еще как-то пытался поддерживать замок в сносном виде, а вот я, увы…Нет времени. Что же, видимо с ним придется расстаться. Хотя конечно, я дождусь окончательных результатов.
-А продать его вы сможете?
-Что вы, конечно нет! Все-таки это одна из жемчужин в короне моего древнего рода. Правда, трудно понять, почему…Да и правительство не позволит. Историческая ценность.
-Понятно. Скажите, ба…виконт, а что это за орган стоит у вас на первом этаже?
-Орган? У меня?
-Да, такой большой музыкальный инструмент, из духовых, но скорее похож на большое пианино. У вас в замке.
-Я знаю, что такое орган, но поверьте мне, никакого органа в замке нет. Это же не собор.
-Как это нет?
Я сел на кровать, а Витька подавился пивом, которое пил прямо из горлышка.
-Вот так, нет, – голос виконта оставался спокойным и уверенным.
-Но…мы его видели, – промямлил я, причем по-русски.
-Что, простите?
-Мы его видели. Я и мой коллега. Громадный орган в большом зале, на первом этаже.
-Послушайте, мсье…эээммм…
-Не трудитесь. Все равно, когда вы произносите мою фамилию, это звучит как ругательство.
Барон аристократически рассмеялся.
-Хорошо, мсье ЭКСПЕРТ. Да, я давно был в этом замке, но все-таки был, поверьте мне. А ребенком, часто приезжал туда, вместе с отцом. Там нет органа.
-Понятно, – ответил я, хотя на самом деле, конечно, мне ни черта понятно не было. – А что вы знаете о хранителях?
-Хранители? Да просто семейная легенда, уже забытая. Что там они хранили, уже неизвестно. Это имеет какое-то отношения к вашей работе?
-Наверное, нет.
Я наспех пожелал графу спокойной ночи, повесил трубку, и повернулся к Виктору.
-Там нет органа. Он так говорит.
-Понятно, – Витька отхлебнул пива, и понимающе кивнул головой, – надо было спросить про кофемолку.
-Тебя ничего не настораживает?
-Нет.
-Вот как?
-Да он был там много лет назад, сам же говорил. Просто забыл, или не обращал внимания. Подумаешь, орган!
-Действительно! Пройдешь и не заметишь!
-Герцог мог и не заметить. Ему это вряд ли интересно.
-Виконт. Все равно, трудно не обращать внимания на махину, издающие громкие звуки, если она стоит у тебя дома. Даже если этот дом очень большой.
-А ты уверен, что эта махина издает звуки?
-Думаешь, не работает? Вот завтра и проверим!
-Маньяк, – пробормотал Виктор, но мне было все равно. Я выясню, что это за орган, и узнаю, работает он или нет. Ну не мог он остаться не замеченным. Не мог! И в досье о нем ничего нет. Вот из таких исторических казусов и рождаются легенды о приведениях, исчезающих предметах и прочих летучих голландцах…
-Все, спать! – приказал я, обломав Витьке ночную программу. – Если завтра что-нибудь раскопаем, сниму тебе отдельный номер. Люкс. С роялем!
-Можно и без рояля, – заулыбался Виктор, – спасибо, шеф!
Рано утром мы уже были у замка. Виктор отчаянно зевал и тихо ругался. К подъему в шесть часов он явно не привык. Пока он отстегивал ремень безопасности и вылезал из машины, я успел открыть двери и войти. Орган, несмотря на мои некоторые опасения, стоял на своем месте. Пыльные трубы уходили к потолку, массивный деревянный корпус еще сохранял кое-где следы росписи.
-Посвети-ка, – попросил я подошедшего Виктора. Света в углу не хватало.
Он зажег фонарик.
-Очень интересно. Всего одна клавиша. Смотри, что-то нарисовано.
Витька посмотрел, зевнул.
-Ага. Только рисунок совсем стерся. Ничего не понятно. Значки какие-то.
-Угу, значки. Интересно, их можно восстановить?
-Понятия не имею. Вот тут, кажется, солнце…