И только когда Ольгерд вынул из кармана новенькую гайку и принялся прикручивать на место прежней, я понял, наконец, чем же он тут занимается.
- Вы... чините пути? - изумлению моему не было предела.
- А то! - крякнул старик, ловко орудуя ключом с удлинённой рукоятью. - Меняю гайки, шайбы, пластины, стрелки в порядок привожу. Бывает, всякую падаль с дороги убираю - зверьё почему-то любит на рельсах дохнуть. В старину, говорят, обходчик только за состоянием путей следил, а случись что - вызывал путевых рабочих. Но сейчас времена другие, приходится самому всё делать. Конечно, если надо шпалу или рельс заменить, тут уж я один не сдюжу - зову себе в помощь нескольких умельцев из города.
- Но... зачем?! - только и смог вымолвить я. Моя душа и разум бунтовали против такого богохульного действа. Мелькнула мысль: не сумасшедший ли передо мной? А может, он и не человек вовсе? Тело пробила дрожь, рука невольно потянулась к поясу, где висел кортик...
Не заметив этих действий или не придав им значения, Ольгерд потуже затянул гайку, выпрямился и, вытирая руки ветошью, с укором посмотрел на меня.
- А вы, не иначе, думаете: "Пусть себе разваливается, миру только лучше будет"?
Я молча кивнул, не видя смысла отрицать очевидное.
- Не так всё просто. - покачал головой старик. - Ой, не так... Пройдём ещё с милю, а я пока расскажу.
Мы двинулись дальше. Лопнувшую гайку обходчик убрал в карман, пояснив:
- Я их закапываю возле самой насыпи. Если просто в лес зашвырнуть, через неделю будет голая проплешина там, куда эта чертулька упала. Незачем природу губить... Есть тут такой городок милях в четырёх - Крайм зовётся. Слыхали о нём? Конечно, не слыхали. А был густонаселённый город, десять тысяч душ. Соседняя железнодорожная ветка шла параллельно этой прямо через центр города, буквально пополам рассекала. Потому и назывался - Крайм Делёный.
- И там жили люди? - не поверил я.
- Жили. А что прикажете делать? Ещё их предки не захотели дома, хозяйство бросать, пусть рядом хоть какая чертовщина творится. Притерпелись понемногу. К железной дороге, конечно, лишний раз не подходили, барьеров понаставили шагов за пятьсот с обеих сторон.. А что запретная территория, по указу государственному, в пятнадцать раз шире - так кого это волнует? Не станет же князь людей силой выселять.
Ольгерд замолк на несколько минут.
- Только за рельсами никто не следил, не ухаживал. Рассуждали в точности как вы: мол, поломаются - нам легче жить. Они и поломались. И сошёл очередной поезд с рельс аккурат возле станции.
Я поневоле содрогнулся - воображение живо нарисовало мне последствия такой катастрофы.
- Вот-вот. - Кивнул старик. - Пожалели, небось, горожане о своём равнодушии, да поздно было. Помню, на горизонте среди ночи такое зарево полыхнуло - я уж думал, всё, миру конец. Что в самом городе творилось, никто теперь не скажет. Одному торговцу повезло живым уйти, да и тот умом тронулся - седой весь был, трясся и бормотал только: "Оно ползёт... Оно ползёт..." Помер через полгода... И стоит теперь Крайм выгоревший дотла, а кто туда по дурости сунется - назад не возвращается.
- Так вот зачем вы это делаете! - я начал понимать.
- Затем и делаю. - согласился старый Ольгерд. - От каморки моей до Гельхайма пара миль по дороге. Бывает, хожу туда... Пешком, конечно, далековато, но лошадь мне держать негде, да и взбесится она после первого же состава. Хороший городок, люди в нём добрые. И если где-то здесь полыхнёт... Может, успеют убежать, а может, и нет.
Остаток пути мы прошли в молчании: мне нужно было обдумать всё, что я услышал от обходчика, и он, понимая моё смятение, не начинал разговор. Больше никаких повреждений не обнаружилось ни в этой стороне, ни в противоположной; так, проверив в общей сложности около четырёх миль полотна, мы вернулись в дом. В это время солнце уже клонилось к закату, и я понял, что, если не отправлюсь в путь немедленно, ночевать мне придётся здесь же, на запретной территории. Не самая радостная перспектива, но после всего увиденного и услышанного за день она уже не пугала меня столь однозначно.
Когда мы вновь устроились за столом, я высказал давно зревшую мысль:
- Но вы один не можете следить за всей этой веткой!
- Куда уж мне! - рассмеялся старик. - Мой участок мы сегодня весь обошли. Дальше на запад территория Юзефа, а на востоке Димитрий с внуком стерегут.
- Так сколько же вас?
- Не счесть! - ответил Ольгерд с тихой гордостью. Вынув из шкафа тубус, он развернул на столе большую, старательно вычерченную карту. - Вот, полюбуйтесь!