- Дорога. - Отозвалась заклинательница после паузы. - Одно из "скрытых" созвездий, видимых на небе только в период двойного новолуния. Единственно верное толкование до сих пор не найдено...
- Ерунда. Тот, кто умеет видеть и думать, прекрасно знает значение этой метки. Человек, отмеченный Дорогой, выбирает путь - и идёт по нему, пока не достигнет цели. Путь может быть долгим - мой, к слову, длится уже полтора десятка лет - но ничто не остановит идущего и не заставит свернуть в сторону. Моя цель - сердце Тьмы, и сейчас вы стоите у меня на дороге.
- Вы же не думаете всерьёз, лир, что этот ваш знак делает вас бессмертным и неостановимым? - Гарниш говорил с презрительным спокойствием настоящего аристократа, но рыцарю показалось, что он нервничает. - И что за сердце Тьмы? Неужели вы верите в эту байку, придуманную недалёкими крестьянами для собственного успокоения? Единственная уязвимая точка страшных Повелителей, которую пронзит мечом великий герой... Мы же не легендарный дракон Тенеискр! У нас есть свои сердца!
- Не уверен... - Пробормотал Тагор. Падшие улыбались, подчёркивая всю нелепость слов Поземского, но рыцаря нельзя было сбить с толку такой примитивной ложью. И случайно ли вышло так, что "встречающая делегация" отрезала незваного гостя от одной-единственной двери?..
- Не возражаете, если я всё же посмотрю вон там? - Тагор указал на запертые ворота, чуть поменьше тех, через которые вошёл. - И если ничего не найду, вынужден буду признать своё поражение и мирно удалиться.
По тому, как закаменели лица Повелителей, странник понял - он попал в цель.
- А если возражаем, что тогда? - Ледяным тоном осведомилась Элрика, мигом растеряв всё своё невинное очарование. - Мы не можем позволить чужаку шататься по нашему дому и совать нос в наши дела.
- Что тогда? - Меч скрипнул о ножны и зашипел, наливаясь яростным белым светом в руках Тагора. - Мне нужно сердце, но и голова сойдёт.
Он действовал аккуратно - не злил врагов сверх меры, но поддразнивал их наглыми заявлениями весь разговор. Самые большие надежды рыцарь возлагал на Биорка - и не прогадал.
С громогласным рёвом граф Брасский кинулся на рыцаря, едва не затоптав по дороге заклинательницу Жизни. В безудержном стремлении достать обидчика Падший действовал по старинке, забыв про собственную магию. Правда, магия про него не забыла: по телу великана, треща, плясали искры, с молота срывались ветвистые молнии, наполняя воздух запахом грозы и делая графа похожим на дикого северного бога. Тагору не пришлось почти ничего делать - достаточно было вовремя шагнуть в сторону, и противник пронёсся мимо, неостановимый, словно сорвавшийся с горы валун.
Это послужило сигналом для остальных. Промолвив: "Мы и так были сама терпимость", Гарниш сотворил из воздуха сгусток пламени размером с телегу и ленивым жестом швырнул его в Поземского. Тот вновь без труда ушёл от атаки, но на излете шар вдруг распался сотней горошин, уже не ораньжевых, а белых, которые накинулись на странника подобно пчелиному рою. Они двигались стремительно, уйти от них было не в человеческих силах. Тагор и не пытался - просто вытянул руку с мечом в направлении опасности. Под взглядом рыцаря шарики лопались, как пузырьки болотного газа, на миг вспыхивая огнём. Несколько снарядов сумели прорваться через невидимое противодействие, воспламенились на броне - в прочном металле возникли оплавленные дыры, но плоть под ними, похоже, не пострадала.
- Это было очень эффективное заклятие! - досадливо бросил Атталонский.
Тем временем Биорк сумел перебороть собственную энергию и вспомнил, наконец, что он заклинатель. Раскалённая электрическая дуга метнулась через зал, источая резкий неприятный свет, в котором все присутствующие отбрасывали дёрганые тени. Тагор поймал чужую магию рукой: разряд, способный испепелить сто человек, бил в его раскрытую ладонь, не причиняя вреда, хотя латная перчатка мгновенно раскалилась добела и по ней побежали капли расплава.
- Кто следующий? - спросил рыцарь, когда ярость Брасского иссякла.
Ответ ударил сразу с нескольких сторон: слева вода, выплеснутая кем-то из фляги, налету превратилась в скопление острых ледяных игл; справа атаковала гигантская бело-красная змея в мохнатой огненной шкуре, из языков которой ткались вторичные руны; а ещё Тагор чувствовал, как ниточки страха и неуверенности пытаются просочиться в его разум - Альбигус Твейн работал тихо и неприметно, стоя поодаль, надеясь вскрыть чужую защиту в тот момент, когда внимание противника будет отвлечено.